Chapter Text
— Вау, эти креветки просто великолепны, в последний раз я ел такие вкусные в Лиссабоне, — восхищается Даниэль. — Хочешь попробовать? — он накалывает одну на вилку и протягивает к Максу, который хмурится, чем вызывает смех у Риккьярдо.
Они сидят на террасе ресторана средиземноморской кухни одни: остальные же посетители решили остаться внутри. Макс все еще не мог понять, как кто-то может считать пятнадцать градусов в январе зимой. Однако на Ибице свои правила.
— Ты же знаешь, я их ненавижу.
— Только ты мог переехать на остров, чтобы каждый день есть стейк и карпаччо, — Даниэль качает головой.
Морщины на его лице становятся глубже, когда он смеется. Даже он не может остановить течение времени. Его вьющиеся волосы уже заметно поредели. Тем не менее, несмотря на свои сорок три года, он по-прежнему хорошо выглядит, компенсируя недостаток красоты широкой улыбкой.
Даниэль продолжает расхваливать свое блюдо, пока, наконец, Макс не выдерживает.
— Просто скажи, что ты хочешь. Я не могу поверить, что ты специально прилетел сюда на пару часов, чтобы поговорить об этих дурацких креветках.
— Может быть, я просто хотел навестить старого друга? — австралиец пожимает плечами. — Изоляция на этом острове не идет тебе на пользу, Макси.
— Я не изолирую себя!
— Серьезно, когда ты в последний раз проводил с кем-то время?
— Виктория недавно была здесь с детьми…
— Твоя семья не в счет.
— Ну… — Макс не знает, что на это ответить.
— Вот видишь, это именно то, о чем я говорю. Ты пробыл на этом чертовом острове почти два года и ни с кем не подружился. Ты становишься каким-то асоциальным фриком.
— Итак, значит ты приехал, чтобы оскорблять меня, великолепно. Именно на такой вечер я и рассчитывал, — фыркает Макс.
Порыв морского бриза вынуждает их обоих вздрогнуть от холода. Может быть, это все-таки зима?
— Слушай, прости, я просто устал, — Даниэль с ностальгией смотрит на светящийся ночной город.
— Значит, ты пришел, чтобы пожалеть себя?
— Может быть? Чувак, я бы хотел наконец уйти на пенсию. Вернуться в Австралию навсегда и делать все те глупости, которые я всегда хотел делать, — он улыбается себе под нос.
— Тогда сделай это, — Макс пожимает плечами.
— Ты прекрасно знаешь, что я не могу, — отвечает Даниэль.
— Я не понимаю, почему ты так себя изводишь, когда тебе явно больше не нравится пилотировать машину, — Макс откровенен с ним. — Это погоня за рекордами не принесет тебе счастья.
— Ты не понимаешь, я просто должен это сделать. Иначе это будет преследовать меня всю оставшуюся жизнь.
— Ты слишком драматизируешь, — Макс с сомнением качает головой.
— Просто… ты добился всего в Формуле-1. У тебя есть пять титулов, за тобой рекорды самого молодого пилота и все такое. Никто не сможет отнять это у тебя. А меня через несколько лет будут помнить только самые ярые фанаты автоспорта.
Макс знает, что в каком-то смысле это было правдой. Карьера Даниэля в Формуле-1 сложилась не так, как многие прогнозировали. После ухода из Ред Булла он принял несколько неудачных решений. Что еще хуже, он оказался в Макларене вместе с Ландо Норрисом, который неожиданно поехал лучше него. Наконец, после нескольких неудачных лет он после сезона 2024 года решает перейти в Индикар. В Соединенных Штатах Даниэль восстал из пепла, наконец-то обзавелся хорошей машиной и сумел выиграть два чемпионата. Но самое главное — он выиграл гонку «Инди 500».
Поскольку победа на Гран-при Монако 2018 года уже была у него в активе, перед Даниэлем открылась потрясающая возможность повторить подвиг Грэма Хилла и претендовать на Тройную корону. Все, что было ему нужно для достижения этой цели, — это победа в 24 часах Ле-Мана. Если бы он это сделал, то вошел бы в историю автоспорта как один из лучших гонщиков всех времен. Он бы даже превзошел подвиг Хилла, потому что в его время выиграть эти три гонки было проще, ведь пилоты могли легко участвовать в разных гоночных сериях, а машины не так уж сильно отличались. С годами, по мере развития автоспорта, специализация в каждой серии росла, и повторить подвиг британского гонщика стало практически невозможно.
— Но я решил, что этот год будет последним. Это будет моя последняя попытка. Мой… последний танец.
— Что, если вновь не получится? — Макс должен спросить.
— Я уверен, что в этот раз все получится. Вот поэтому я здесь, Макси, — Даниэль смотрит ему в глаза. — На этот раз я не могу позволить чужим ошибкам разрушить мои мечты.
В двух его стартах в Ле-Мане каждый раз именно ошибки его напарников по команде отбирали шансы Даниэля на победу. Два года назад его команда лидировала, но за три часа до конца гонки пошел дождь, и Нико Хюлькенберг не справился с управлением, его сорвало в повороте, и он вылетел. В прошлом году шансы на победу были сведены на нет прямо на старте, когда Эстебан Окон разбился вскоре после начала гонки.
— К чему ты клонишь? — спрашивает Макс, хотя уже знает ответ.
— Макс, мне нужны лучшие пилоты. Ты мне нужен.
— Ты лучше других знаешь, что я не участвовал в гонках уже два года.
— Чушь собачья! Ты все время тренируешься на симуляторе. Кроме того, в конце концов, такое не забывается. Это у тебя в крови.
— Я не думаю, что это хорошая идея, люди….
— Плевать на них. Макс, тебе это нужно. Ты все еще молод. Ты напрасно тратишь свое время здесь.
Даниэль был прав. С тех пор как он прекратил участвовать в гонках, он не мог найти в жизни ничего, что могло бы его увлечь. Дни сливались в один — и ему было сложно различать их. Только Макс и его пустой дом. Онлайн-гонки не доставляли ему такого же удовольствия. Он скучал по адреналину от настоящих гонок, запаху и шуму паддока, радостным крикам болельщиков.
— Ты всегда хотел попробовать себя в гонках на выносливость, — подстегивает его Даниэль. — Я гарантирую тебе, что машина будет достаточно конкурентоспособной.
— Даниэль…
— Пожалуйста, пожалуйста, сделай это для старого друга. Всего один раз. Если не сработает, я буду у тебя в долгу до конца жизни, — Даниэль складывает руки в умоляющем жесте. — Я отдам тебе всю свою коллекцию гавайских рубашек и пластинок AC/DC, только, пожалуйста, соглашайся.
— За что мне все это? — Макс вздыхает и поднимает глаза. — Хорошо, я согласен.
— ДАААААА! — Даниэль резко встает со стула и обнимает Макса. — Я знал, что эта коллекция гавайских рубашек покорит тебя!
Они оба смеются.
— Хорошо, хорошо, отпусти или ты меня задушишь, — он отталкивает Даниэля, который возвращается на свое место.
Риккьярдо настаивает, что они должны отпраздновать это событие, и заказывает бутылку лучшего виски.
Даниэль рассказывает ему о планах относительно новой машины и завода команды в Швейцарии. Он так взволнован, его глаза сияют, как будто он уже выиграл эту гонку. Алкоголь приятно дурманит разум Макса, когда он внезапно осознает кое-что важное.
— Эй, ты же вроде так и не сказал, кто будет третьим пилотом? — весело задается вопросом Макс.
— Ох, разве? — В голосе Даниэля слышится напряжение. Австралиец играет кубиками льда в своем стакане. — Что ты скажешь, если это будет для тебя сюрпризом?
— Даниэль, кто это? — Макс ставит стакан на стол, и на мгновение вся безмятежность, вызванная алкоголем, исчезает, сменившись подозрением.
— Ну, прежде чем ты что-нибудь скажешь, помни, что ты уже де-факто согласился, и нехорошо нарушать свои обещания.
— Перестань дразнить меня и просто скажи мне, кто это, черт возьми.
— Хорошо, хорошо, — Даниэль выдыхает. — Итак, я уже говорил ранее, что мне нужны лучшие пилоты.
Макс кивает, все еще смотря на Даниэля.
— Я попросил Шарля, — Даниэль, наконец, поднимает взгляд поверх своего бокала.
У Макса перехватывает дыхание.
— Ни за что.
— Макс…
— Ты, блядь, издеваешься надо мной. Пожалуйста, скажи мне, что ты, блядь, издеваешься надо мной!
— Пожалуйста, успокойся и послушай.
— Я больше не буду тебя слушать, ты должен был сказать мне это с самого начала.
— Но в таком случае ты бы не согласился.
— Вот именно, мы бы не потратили столько времени впустую, — Макс хочет встать и как можно быстрее покинуть ресторан.
— Слушай, я знаю, что у тебя с Шарлем было много всякого дерьма в прошлом, но ты чертовски хорошо знаешь, что он фантастический пилот.
— Дело не в том, какой он пилот…
— Я знаю, но, ради Бога, вы же взрослые люди, — вздыхает Даниэль. — Шарль согласился, даже когда я сказал ему, что собираюсь пригласить тебя, и ты прекрасно знаешь, что у него есть еще более веская причина, чем у тебя, чтобы сказать «нет».
Максу не нравилось, что Даниэль хорошо его знал и пользовался этим. Риккьярдо знал, что простого упоминания о том, что Шарль лучше его в каком-то аспекте, было достаточно, чтобы мотивировать его.
— Только подумай, какая это была бы история! Два враждующих чемпиона, два величайших таланта своего поколения возвращаются, чтобы выиграть легендарную гонку! — Даниэль машет руками, как бы показывая это Максу. — Через несколько десятилетий люди снимут о вас фильм!
Макс чувствует слабость от этой мысли.
— Ладно, шутки в сторону. Я знаю, что я ранее говорил тебе сделать это ради меня, но на самом деле я думаю, что ты должен сделать это ради себя. Вам обоим следует. Ты это чувствуешь, и я думаю, что Шарль тоже это чувствует.
— Ты понятия не имеешь, что я чувствую.
— Может быть, да, может быть, нет, но я видел, как годы борьбы друг с другом опустошают вас.
Макс молчит, пытаясь собраться с мыслями. Даниэль не знает о стольких вещах.
— Послушай, все, что я должен был сказать, — было сказано. Теперь выбор за тобой. Пожалуйста, подумай об этом и к концу недели скажи, что ты решил. — Даниэль достает бумажник и оставляет на столе несколько купюр. — Что бы ты ни решил, я приму это.
Макс сидит на пирсе рядом со своим домом, погрузив ноги в воду до колен. Он потягивает пиво, глядя на горизонт.
С момента его ужина с Даниэлем прошло три дня. Три дня непрекращающегося мыслительного процесса.
В течение двух лет он пытался забыть о Шарле Леклере. Он пытался забыть тот вечер в Абу-Даби. И можно сказать, что он почти преуспел, находясь на этом проклятом острове, но теперь… теперь он должен объединиться с ним и притвориться, будто ничего не произошло.
Максу нужно мнение со стороны, ему нужен кто-то, кто поймет его точку зрения. Он набирает номер сестры.
— Макси? — Виктория явно удивлена. — Что-то не так? — Макс понимает удивление своей сестры: обычно это она или мама звонят, чтобы узнать, как у него дела.
— Все в порядке. Хотя, да, хорошо… есть одна вещь. — Он рассказывает сестре о предложении Даниэля. Виктория, как обычно, внимательно его слушает.
— Итак, что ты об этом думаешь? Полная чушь, верно? — Макс ищет подтверждения.
— Это не чушь, Макс, я думаю, что ты должен согласиться.
— Не могу поверить, что ты считаешь это хорошей идеей, — вздыхает Макс. — Мне не следовало звонить тебе.
— Макс, я знаю, что ты ценишь мнение других только тогда, когда оно совпадает с твоим собственным, но я действительно думаю, что ты должен это сделать.
— Почему вы все думаете, что это то, что мне нужно?
— Потому что мы видели, как эта ситуация разрушала тебя в течение многих лет. Пришло время перевернуть страницу, — утверждает Виктория.
Внезапно до него доходят слова Даниэля о том, что если он не возьмет Тройную корону, то это будет преследовать его всю оставшуюся жизнь. То же самое будет и с Максом. Он никогда не выкинет Шарля из головы.
— Изоляция и избегание старой жизни не помогли. Может быть, пора попробовать что-то совершенно другое? Может быть, конфронтация — это то, что тебе нужно?
— Может быть, ты и права, — Макс трет лоб. — Иногда меня раздражает, что моя младшая сестра умнее меня.
— Для этого и существуют младшие сестры, — смеется Виктория, но добавляет. — Я просто желаю для тебя только лучшего.
Макс прощается с Викторией. Он некоторое время молча смотрит на экран телефона, а потом заходит в диалог с Даниэлем.
— Не могу поверить, что делаю это, — бормочет он себе под нос.
Макс допивает пиво и пишет сообщение:
Я в деле.
Chapter Text
Макс со вздохом опускается на диван. Последние несколько часов он распаковывал вещи, которые привез с Ибицы. Он оглядывает свою старую квартиру в Монако. Ничего не изменилось, как будто и не было этих двух лет. Тот же вид на бухту и яхты. Те же звуки и крики чаек.
Возвращение в Монако кажется разумным решением. Он будет гораздо ближе к швейцарскому заводу команды, и, в случае необходимости, сможет сесть в машину, чтобы добраться туда в течение нескольких часов. Он задается вопросом, после скольких поездок ему станет не хватать своего частного самолета, от которого он избавился после выхода на пенсию.
Макс идет в ближайший супермаркет, чтобы купить что-нибудь поесть. Все кажется таким знакомым. Макс должен признать, что он скучал по этому городу, к которому в какой-то момент своей жизни стал относиться как к дому больше, чем к Нидерландам или Бельгии.
Мимо Макса проходят два подростка, и по их лицам видно, что они его явно узнали. Они смотрят друг на друга и начинают шептаться о чем-то между собой. Ферстаппен напрягается, когда понимает, о чем может быть их разговор. Коренные монегаски ему здесь не рады.
Макс берет несколько вещей первой необходимости и направляется к кассе. Он проходит мимо газетного киоска, и вдруг его взгляд привлекает свежий номер Austosport. На обложке крупный заголовок: «Изгнанный чемпион мира возвращается», а под ним мелким шрифтом: «Сможет ли он на этот раз контролировать свои эмоции?». Все сопровождается фотографией, которую Макс прекрасно знает и которая стала легендарной в мире автоспорта.
На фотографии видно, как Макс толкает Шарля Леклера после их столкновения в Абу-Даби.
Абу-Даби 2029
Это был поздний вечер субботы. Макс выиграл квалификацию пару часов назад, и они с командой обсуждают стратегию воскресной гонки.
— Главное — это оторваться и избежать любого столкновения, — говорит один из стратегов. — Если на старте все пройдет хорошо, то мы считаем, что мы сможем оторваться от Феррари без каких-либо проблем.
— Да, вторая практика показала, что у них есть серьезные проблемы с износом шин, — соглашается один из инженеров.
Это последняя гонка сезона. Всего несколько недель назад казалось, что сезон потерян, но благодаря инновационным улучшениям им удалось выиграть последние три гонки и значительно приблизиться к Феррари. Макс теперь отставал от Шарля всего на шесть очков в чемпионате, и борьба за чемпионство еще не закончилась.
У Макса появляется возможность взять шестой титул, а у Шарля — четвертый. Последние годы они вдвоем монополизировали звание чемпиона мира. Их соперничество стало одним из величайших не только в истории Формулы-1, но и спорта в целом.
Они стоят бок о бок во время исполнения гимна. Они не желают друг другу удачи, они даже не смотрят друг на друга. Макс не может вспомнить, когда они в последний раз обменивались более чем двумя фразами не во время пресс-конференции или интервью после гонки.
Не то чтобы Макс скучал по этому.
Что касается Леклера, то он может идти к черту.
Макс садится в болид. Он обговаривает окончательные настройки с инженером и отправляется на прогревочный круг. В своих зеркалах он видит красный болид Феррари.
Он прибывает на стартовую решетку. Всплеск адреналина.
Красные огни гаснут — и Макс жмет на газ.
Он достигает первого поворота. Леклер приближается по внутренней траектории, и через секунду Макса разворачивает. Он пытается поймать машину, но сильно ударяется о барьер.
Сила удара вынуждает на мгновение потерять ощущение реальности. Краем глаза, в нескольких метрах от себя, он видит разбитый болид Феррари.
На долю секунды он беспокоится, все ли в порядке с Шарлем, но как только пилот Феррари начинает вылезать из болида, последствия столкновения доходят до Макса.
Он только что проиграл чемпионат. Они оба сошли, но Шарль лидировал в турнирной таблице, и никто больше не претендовал на титул.
В голове Макса проносится отчетливая мысль.
Этот мудак сделал это нарочно.
Макс выпрыгивает из болида и направляется к Леклеру, который машет болельщикам. Как будто он какой-то гребаный принц, а не крыса, которая только что отправила претендента на чемпионство в стену.
— Ты гребаный идиот! — кричит Ферстаппен.
— Мне жаль, что так вышло, но это был гоночный инцидент, — бросает Шарль через плечо и направляется к проходу между барьерами.
— Да, ты же так жалеешь, что выиграл чемпионат! Признайся, что сделал это нарочно!
Шарль не отвечает. Он даже не оборачивается.
— Эй, я с тобой разговариваю! — Макс подбегает к монегаску.
Он просто хотел привлечь его внимание. Однако Макс не контролирует свои эмоции — он толкает Шарля, несильно, но этого оказывается достаточно, чтобы Шарль споткнулся о бордюр и потерял равновесие. Леклер падает на асфальт.
Прежде чем Макс осознает, что только что произошло, медицинский персонал из машины, которая обычно появляется на месте аварии, уже находится рядом с Шарлем.
— Моя рука, моя рука, — стенает Леклер.
Макс хочет подойти к нему, но один из маршалов преграждает ему путь.
— Я не хотел…
— Конечно, ты хотел этого! —шипит Шарль. — Ты точь-в-точь как твой отец!
Это слова ранили Макса, как никакие другие.
Происходящее после этого можно описать одним словом — хаос.
В СМИ назревает буря. Видео и фотографии инцидента между Максом и Шарлем облетают все новостные сайты по всему миру. Каждый, даже люди, которые понятия не имеют об автоспорте, высказывает свое мнение. Почти всегда негативное по отношению к Максу.
Газеты и интернет-порталы превзошли самих себя в создании все более громких заголовков.
Чемпион, который не знает, как проигрывать
Представляет ли Ферстаппен опасность для других пилотов?
Жестокая атака чемпиона мира
Леклер становится несчастной жертвой безудержной агрессии Макса. Все выкручивается в его пользу благодаря Феррари и итальянским болельщикам.
В течение нескольких недель ходили слухи о том, что сломанная рука Шарля может поставить крест на его карьере.
FIA находится под давлением. Все настаивают на том, что Макс должен быть наказан за неспортивное поведение. Через несколько дней они объявляют о своем решении дисквалифицировать Макса на две гонки.
Однако на этом проблемы Макса не заканчиваются. Ему звонит Кристиан, настаивая на встрече.
— Я буду с тобой честен, Макс, вся ситуация выглядит не очень хорошо.
Макс не отвечает, прекрасно понимая, в каком направлении движется разговор.
— Я говорил с Дитрихом, и суть в том, что Ред Булл не может понести такие имиджевые потери и ассоциироваться с таким поведением.
— Так ты хочешь избавиться от меня?
— Если ты так это называешь… но мы хотим официально заявить, что расставание происходит по обоюдному согласию. Так будет лучше и для тебя, и для нас.
Макс фыркает.
— Не принимай близко к сердцу. Это просто бизнес, — пытается возразить Кристиан.
— Как я могу не принимать это близко к сердцу? После всех этих лет, после всего, что я для тебя сделал?
— Ты занимаешься этим видом спорта уже пятнадцать лет. Это определенно больше, чем было у большинства.
Макс недоверчиво качает головой.
— Послушай, я тоже этого не понимаю. Всего несколько десятилетий назад эта ситуация никого бы не волновала, но времена изменились. Пилоты творили всякое, это был мужской вид спорта, но сейчас… мы должны заботиться о своем имидже и поддерживать определенные стандарты.
— Ты же знаешь, что я не хотел, чтобы все так закончилось, правда?
— Я знаю, но, с другой стороны, этот дамоклов меч давно висел над вами с Леклером.
Макс в глубине души должен согласиться.
— Просто дай себе время, — говорит Кристиан. — Кто знает, может быть, через год или два все успокоится, и ты вернешься.
У Макса нет выбора. В возрасте тридцати трех лет он уходит на пенсию. Он надеется, по крайней мере, найти время для отдыха.
К сожалению, Монако, которое всегда казалось ему кусочком рая на земле, перестает быть таковым.
Монегаски, которые всегда были сдержаны и уважительны по отношению к знаменитостям, живущим в их стране, начинают бросать на него презрительные взгляды на улице, и всякий раз, когда он звонит, чтобы зарезервировать столик в одном из своих любимых ресторанов, как ни странно, никогда нет свободного места.
Здоровье Шарля становится главной темой. СМИ сообщают последние новости о состоянии его руки. Все живут в неопределенности: удастся ли их любимому принцу вернуться в кокпит в следующем сезоне.
Макс знает, что это все один большой фарс, — хитрая тактика Феррари, направленная на дальнейшее развитие образа мученика. Еще одна трагедия в жизни Шарля, которую он должен преодолеть, показав миру, насколько он силен.
Макс сыт по горло Монако и тем фактом, что все тыкают в него пальцами. Поэтому он принимает решение переехать.
Сначала он хочет вернуться в Нидерланды. Однако он ощетинивается при мысли о дождливой погоде. Затем он подумывает об Италии, но быстро отказывается от этой мысли. Это страна, которая любит автоспорт, и там он тоже не знал бы покоя.
Наконец, он вспоминает отпуск на Ибице, когда они еще ездили туда с Викторией. Он хорошо помнит каменистые пляжи и климат острова.
Макс быстро связывается с агентом недвижимости, просматривает несколько присланных ему предложений, и его выбор падает на небольшую виллу на восточной стороне острова. У него есть частный пляж и небольшой пирс, где он может оставить свой гидроцикл.
Его мать помогает ему с переездом. Они вспоминают о том времени, когда она помогала ему украсить его первую квартиру в Монако после того, как он получил свой контракт с Торо Россо. Это было как будто в прошлой жизни.
Первые несколько недель на Ибице кажутся великолепными. Макс каждое утро бегает по пляжу, а вечера проводит в симуляторе. В какой-то момент рутина проникает во все аспекты его жизни.
Макс старается не следить за новостями, что нетрудно, потому что он удалил большинство своих аккаунтов в социальных сетях. Хочет он этого или нет, но отголоски новостей доходят до него.
Поэтому он знает, что Шарль выздоравливает, что, конечно, великое чудо, и начинает новый сезон без каких-либо проблем. Макс не смотрит гонки, но иногда любопытные официанты или бармены в ресторане, который он часто посещает, рассказывают ему, что он пропустил. Именно так он узнает, что Шарлю нет равных, и он выигрывает чемпионат с одним из самых больших отрывов по очкам в истории.
Теперь у них обоих по пять титулов. Макс убежден, что это только вопрос времени, когда Шарль догонит Шумахера и Хэмильтона, если у него будет хорошая машина.
Поэтому он был шокирован, когда однажды за утренним кофе официант вручил ему газету, заголовок который гласил, что Леклер уходит из спорта.
Макс просматривает статью, но его испанский плох, поэтому он ищет информацию в интернете, чтобы выяснить, что стоит за этим решением. Он находит стандартное заявление, в котором Леклер говорит об отсутствии мотивации и желании найти новые жизненные цели.
Весь день Макс думает о Шарле. С одной стороны, он счастлив, что тот больше не выиграет чемпионат, а с другой… он не понимает этого решения.
Затем он случайно натыкается на упоминания деятельности Шарля вне гонок: тот продолжает оставаться амбассадором многих люксовых брендов, принимая участие в фотосессиях и рекламных кампаниях. В крупных городах его лицо можно увидеть на каждом втором здании.
Французское телевидение предлагает ему вести собственную программу, в которой он тестирует новые автомобили по всему миру. Макс случайно натыкается на один из эпизодов на Youtube.
Он старается не думать о Шарле и их прошлом. В конце концов, эта глава закрыта.
Chapter Text
На следующем перекрестке поверните налево.
Шарль едет по навигатору на фабрику команды. Такое ощущение, что он ездит по кругу уже минут двадцать, но наконец-то добирается до цели.
Это первая встреча с его новой командой. У него запланирована подгонка сиденья, а затем они обсудят некоторые основные вопросы с руководителем команды Александром Виттенсом. Даниэль и Макс уже давно были на месте. Шарль же не мог приехать раньше из-за съемок в рекламе автозаправочной станции.
Это также будет его первая встреча с Максом после их инцидента в Абу-Даби. Кажется, это было одновременно и вчера, и столетие назад. Ему было интересно, как поведет себя Макс и будет ли это неловко.
Он был удивлен, когда Даниэль сказал, что Макс согласился. Дело не в том, что он не хотел быть с ним в одной команде. Он втайне надеялся, что вновь увидит Макса, но, с другой стороны, он знал его достаточно хорошо, чтобы понимать, насколько тот упрям.
Правда в том, что их старые конфликты постоянно всплывают на поверхность, — невозможно говорить о Шарле Леклере, не упомянув его величайшего соперника.
Завод WIC Racing Team расположен на окраине Лозанны. Когда Шарль прибывает на место, он чувствует себя немного разочарованным: здание определенно меньше, чем он себе представлял. С другой стороны, сравнивать его с заводом Феррари было бессмысленно. Формула-1 — это другой мир.
Однако сама местность очень красива. Горные вершины, покрытые снегом, приглашают покататься на лыжах. В следующий раз Шарль обязательно возьмет с собой свое снаряжение.
Он выходит из машины, плотнее закутывается в зимнюю куртку и идет к зданию, где в вестибюле его встречает миниатюрная блондинка.
— Добро пожаловать, Александр уже ждет вас.
Женщина ведет его по коридору в конференц-зал со стеклянными стенами.
Руководитель команды сидит за столом с Даниэлем и Максом, и они о чем-то оживленно беседуют. Когда Шарль входит в комнату, они на мгновение прерывают разговор.
— Наконец-то! — кричит Даниэль и встает со стула, чтобы обнять своего друга.
— Да, извините за опоздание. Навигатор немного сбил меня с толку.
— Не волнуйся. Приятно наконец-то познакомиться с тобой, — Александр пожимает Шарлю руку. — Я рад, что ты присоединился к команде.
— Я тоже рад.
Он переводит взгляд на Макса, который выглядит так, словно ведет какую-то внутреннюю борьбу.
Ни для кого из них это не легко.
— Привет, Макс, — Шарль старается говорить непринужденно.
Ферстаппен тоже встает со стула и идет к ним. Шарль первым протягивает руку, и Макс пожимает ее.
Их взгляды встречаются.
— Давно не виделись, — говорит Макс. Выражение его лица нейтральное. Шарль не знает, как это истолковать.
— Да, действительно. — Оба терпят неудачу в тщетной попытке завязать разговор.
— Итак… тогда давайте продолжим, — наконец говорит Макс. — Нам нужно выиграть гонку.
Даниэль и Александр обмениваются понимающими взглядами. Кажется, нависшее напряжение немного ослабло.
Они все садятся за стол и говорят о планах на сезон: в рамках подготовки к 24 часам Ле-Мана их команда намерена с самого начала участвовать в чемпионате мира по гонкам на выносливость.
Они планируют свой график таким образом, чтобы уделять как можно больше времени на разработку болида. Шарль — тот, у кого больше всего проблем с составлением расписания из-за спонсорских обязательств.
Леклер впечатлен Александром. Он кажется очень прагматичным и не позволяет эмоциям Даниэля доминировать в их обсуждениях. Риккьярдо время от времени говорит: «Это будет наш год, я это чувствую». Александр останавливает его на полуслове, напоминая, что даже малейшая ошибка может стоить им победы.
И Шарль, и Макс предельно вежливы друг с другом. Они отвечают на вопросы, вносят свои предложения и все такое, но… это не значит, что они избавились от этого чувства неловкости. Шарль несколько раз ловит на себе пристальный взгляд Макса.
Леклер, однако, не ожидал ничего другого. Тот факт, что они могут сидеть вместе за одним столом после всего, что произошло, в любом случае удивителен. Что ж, им потребуется время, чтобы привыкнуть к новой реальности.
После Абу-Даби 2029
Шарль лежит на шезлонге на своей террасе. Несмотря на солнечную погоду, в Монако все еще зима. Он напоминает себе об этом, когда чувствует особенно холодный ветерок, и натягивает на себя плед здоровой рукой.
Шарль проводит пальцем по гипсу, разрисованному детьми Лоренцо. К счастью, рука перестала болеть спустя несколько дней. Врачи также заверили, что перелом был простым и после него не должно быть никаких осложнений, так что через несколько недель он будет в порядке.
Вопрос о его недавно выигранном чемпионате отходит на второй план. Все говорят о том, что произошло между ним и Максом, рассуждают о штрафе, который FIA наложил на голландца, и о том, вернется ли Шарль в спорт в следующем сезоне.
Последние несколько дней были просто безумными. Шарль продолжает прокручивать в голове произошедшее. Он знал, что допустил ошибку в первом повороте, но ему так хотелось обогнать Макса. А потом они выбыли из гонки, и все, о чем Шарль мог думать, — это то, как его будут упрекать за завоеванное таким позорным путем чемпионство.
Последнее, что ему хотелось делать, — это спорить с Максом перед камерами, но потом все, что он помнит, — это то, как Макс толкает его, — и его руку пронзает болью.
Боль затмила все остальное. Шарль кричал на Макса, сравнивая его с его отцом. Он знал, что это удар ниже пояса, но он был так зол. Макс снова действовал импульсивно, и снова жертвой этого стал Шарль.
Вся эта ситуация оставляет Шарля неуверенным в том, как себя вести. Ни он, ни команда не могли даже нормально отпраздновать. Он не чувствует ни счастья, ни гордости, он вообще ничего не чувствует.
Он задается вопросом, почему они с Максом позволили своим отношениям дойти до такой точки. Почему они не могли вести себя как нормальные люди.
Шарля выводит из задумчивости звонок домофона.
— Мистер Леклер, курьер принес вам букет. Могу я принести их? — спрашивает консьерж.
— Да, пожалуйста.
Через несколько минут консьерж приносит цветы и, по просьбе Шарля, относит их в гостиную и ставит в вазу на столе.
Шарль смотрит на огромный букет на столе. Он уже знает, кто его прислал.
Он проводит рукой по лепесткам темно-бордовых тюльпанов. Точно таких же, как Макс прислал ему на 23-й день рождения, когда из-за срочных дел его вызвали в Милтон-Кинс, и они не могли отпраздновать его вместе. Шарль задается вопросом, сделал ли Макс это намеренно, но сомневается в том, что у него такая память на детали. Зная его, он наверняка посылает всем одни и те же цветы.
Однако скорее всего, это прислал не он, а его команда. Пиар-команда Ред Булла, вероятно, надеется, что Шарль выложит фотографию с букетом в сеть, чтобы показать, что конфликт с Максом улажен.
Среди цветов Шарль находит маленькую записку.
Мне жаль.
Шарль фыркает. Теперь он точно уверен, что цветы прислал не Макс. Это невозможно.
Макс Ферстаппен никогда не извиняется.
Вчетвером они идут в ту часть здания, где находится прототип болида.
— О, вы только посмотрите на это! — Шарль в восторге.
— Да, это действительно красивая машина, — соглашается Даниэль.
— Какой толк от его красоты, если он слишком медленный, — бормочет Макс, не разделяя энтузиазм обоих.
— Он? — Даниэль возмущен. — Макси, я знаю, что твои болиды были мальчиками, но это… — Даниэль указывает на машину. — Это леди.
Шарль хихикает.
— Что ты думаешь? — Даниэль поворачивается к нему.
— Насколько я знаю, у болидов нет гендера…
— Я вижу, у нас здесь конформист, — Александр фыркает и хлопает Шарля по спине.
— Но эта машина определенно она, — заканчивает Шарль, посылая Максу дерзкую улыбку.
Макс закатывает глаза, чем вызывает у Даниэля смех.
Александр знакомит Шарля с несколькими механиками. Им поручено снять с него все мерки и сделать слепок для его сиденья.
— Нам повезло, что вы все одинакового роста, — говорит Александр.
— Да, в прошлом году было трудно разместить все в кокпите из-за роста Окона, — подтверждает Даниэль.
Один из механиков выстилает внутреннюю часть кабины прототипа специальной массой, которая, когда затвердеет, сохранит идеальную форму тела Шарля, из которой будет изготовлено идеальное сиденье для него.
— Теперь постарайся не делать резких движений в течение нескольких минут, — предостерегает механик.
— Конечно, — успокаивает его Шарль и расслабляется.
— Я принесу нам что-нибудь выпить. Ведите себя прилично, — наставляет их Даниэль и выходит из комнаты, оставляя Шарля и Макса одних, не считая нескольких механиков, которые заняты своей работой.
Наступает неловкое молчание. Шарль старается не двигаться. Чтобы убить время, он начинает играть с затвердевающей массой. Однако он все время чувствует на себе пристальный взгляд Макса.
— Ты пялишься, — говорит он, поднимая глаза.
Макс вздрагивает, словно ребенок, застигнутый на месте преступления.
— Нет, я не… Я…
— Просто скажи, что ты хочешь. Не томи, — Шарль вздыхает и возвращается к игре с массой.
— Почему ты это делаешь? — выпаливает Макс.
— Я не знаю, наверное, из-за странного чувства удовлетворения.
— Что? Нет, придурок… Я имею в виду, почему ты делаешь… это? — Макс разводит руками и указывает на машину.
Леклер морщит брови.
— Я просто хочу помочь другу, и, кроме того, никто не стал бы пренебрегать титулом победителя Ле-Мана, — Шарлю хочется пожать плечами, но он напоминает себе не двигаться.
— О, правда? Если тебя так волнуют титулы, то почему ты ушел из Формулы-1? — он чувствует яд в голосе Макса.
— Серьезно, Макс? Ты почти не разговаривал со мной десять лет, а теперь требуешь, чтобы я отчитался тебе о своих жизненных решениях? — фыркает Шарль.
Макс явно хочет что-то ему ответить, но в этот момент в комнату входит Даниэль с тремя кружками кофе.
И Шарль, и Макс принимают нейтральное выражение лица, как будто ничего не произошло.
— Все в порядке? — Даниэль смотрит на них с подозрением.
Макс и Шарль обмениваются понимающими взглядами. Их неразрешенные конфликты останутся между ними, и они не будут втягивать в них Даниэля.
— Просто прелестно, — Макс улыбается и берет одну из кружек.
Краем глаза Шарль замечает паническое выражение на лице одного из механиков, который, должно быть, слышал их разговор. Бедняга, наверное, уже сожалеет о том, во что ввязался.
Chapter Text
Из динамиков играет странная австралийская рок-музыка. Члены команды столпились в заводской столовой. Большинство из них сидят группами, пьют алкоголь из пластиковых стаканчиков и болтают.
После нескольких напряженных недель работы машина почти готова. Окончательные корректировки будут внесены уже только к первой гонке чемпионата. Тем не менее, все указывает на то, что они не прогадали с концептом болида. Они могут позволить себе немного повеселиться.
Вся вечеринка — это, конечно же, идея Даниэля, который сейчас сидит за ноутбуком с одним из инженеров и спорит о музыке. Даниэль сказал, что один вечер отдыха пойдет команде на пользу и поможет им лучше узнать друг друга, прежде чем они отправятся на свою первую гонку сезона в США. Австралийцу потребовалось некоторое время, чтобы убедить Александра, но руководитель команды в конце концов согласился и теперь смеется вместе с группой инженеров.
Макс сидит с тремя механиками, но не прислушивается к их разговору. Все его внимание приковано к Шарлю, который сидит в другом конце столовой за импровизированной барной стойкой.
Он выглядит как всегда хорошо. Макс задается вопросом, как это возможно, что Шарль в свои тридцать четыре все еще обладает юношеской красотой. Он готов спорить, что этот мудак определенно делает какие-то специальные процедуры, чтобы сохранить свою молодость.
Рядом с Шарлем сидит одна из девушек, отвечающих за социальные сети. Макс не может видеть ее лица, но девушка живо жестикулирует, поэтому она, должно быть, что-то рассказывает. Шарль смотрит на нее с участием и не перебивает ее. Макс прекрасно знает этот взгляд.
Он вспоминает, что до того, как между ними что-то пошло не так, Шарль часто смотрел на него подобным образом. Макс мог часами рассказывать ему о своей гонке, проблемах с машиной, ссоре с отцом, воспоминаниях об отпуске. Что бы ни случилось, Шарль всегда внимательно слушал.
Тогда Максу казалось, что в этих зеленых глазах он нашел понимание и утешение. Теперь он думает, что Шарль — просто марионетка СМИ, обученная разговаривать с людьми так, чтобы они казались ему важными.
Потребовались годы наблюдений, чтобы он, наконец, понял, что Шарль не слушает других, Шарль просто отключается, погружаясь в свои мысли, потому что на самом деле ему плевать на других людей, и, конечно же, ему плевать на Макса.
Как по команде, Шарль переводит взгляд с девушки на Макса. Тот вполголоса чертыхается из-за того, что Шарль снова поймал его на том, что он пялится. Он не хотел, чтобы монегаск думал, что он одержим им.
Он просто все еще не может привыкнуть к мысли, что Шарль близко; к тому факту, что тот ведет себя так, словно между ними все прояснилось, и они начинают какую-то новую главу в своей жизни.
С момента их разговора в первый день они были предельно вежливы друг с другом. Они не избавились от странного напряжения и неловкости, но старались изо всех сил работать вместе над разработкой болида.
Прежде чем он успевает опомниться, Шарль уже рядом с ним. Макс чувствует, как непринужденная атмосфера испаряется с его приходом.
— Мне нужно подышать свежим воздухом, — говорит Шарль и выжидающе смотрит на него. Макс воспринимает это как приглашение.
Алкоголь придает ему смелости.
— Да, наверное, мне тоже стоит проветриться, — говорит механикам Макс. Те лишь просто кивают и возвращаются к разговору между собой.
Макс следует за Шарлем к выходу. Он оборачивается, чтобы посмотреть, обратил ли кто-нибудь на них внимание, и его взгляд пересекается с взглядом Даниэля. Тот хмурит брови, как будто не совсем понимает, должна ли эта ситуация его беспокоить или радовать. Макс просто пожимает плечами и следует за Шарлем.
Макс вздрагивает, когда они выходят из здания: несмотря на начало весны, температура по ночам все еще опускается до нуля. Шарль, однако, словно не чувствует ничего.
Монегаск закрывает глаза и вздыхает. В лунном свете и свете уличных фонарей его лицо выглядит безупречно.
Воспоминания нахлынули на Макса: они уже бывали в подобных ситуациях раньше.
Абу-Даби 2019
Последняя гонка сезона закончилась несколько часов назад. В паддоке намечается большая вечеринка. Все готовятся праздновать.
Это все еще эпоха неоспоримого доминирования Мерседеса. Никто не задается вопросом, кто будет стоять на верхней ступеньке пьедестала почета. Большая загадка — это второе и третье места.
Вот почему, когда Льюис, Макс и Шарль в тот вечер поднимаются на подиум, все довольны, и у них есть повод праздновать.
Вечеринка в самом разгаре. Несмотря на то, что Макс находится на яхте Ред Булла, он также видит членов других команд на борту.
Внезапно он замечает, как его напарник по команде тащит Шарля Леклера на верхнюю палубу. Алекс заказывает в баре несколько напитков, а затем оглядывается в поиске места, где можно присесть. Макс инстинктивно машет им, и Алекс улыбается в ответ и направляется к диванчикам. Шарль следует за ним, выглядя немного смущенным.
— Я привел компанию, — смеется Алекс, указывая на монегаска, который садится напротив Макса. Шарль поменял командное поло в пользу простой черной футболки. У него на лбу повязана бандана, чтобы волосы не падали на глаза.
— Хорошая гонка, верно? — говорит Шарль, поднимая свой бокал для тоста.
— Да, это было весело, — Макс тоже поднимает бокал.
Это в первый раз, когда они вместе финишировали на подиуме, и они счастливы этому. Вдобавок ко всему, у них была действительно интересная борьба, которой даже Льюис позавидовал, как он позже сам признался на пресс-конференции.
Их предыдущие сражения в этом сезоне… что ж, они закончились не так хорошо. Один из них всегда оставался ни с чем. Все началось в Австрии, когда после ожесточенной борьбы Макс одержал свою первую победу над Шарлем. Он помнит полный ненависти взгляд, который монегаск бросил на него, выбравшись из болида после гонки, его молчание и избегание зрительного контакта до выхода на подиум, откуда потом он быстро сбежал, проигнорировав традиционное обливание шампанским.
Макс вспоминает, как две недели спустя на брифинге пилотов перед следующей гонкой в Сильверстоуне Шарль подробно расспрашивал гоночного директора о том, что он может и не может делать во время гонки, как будто он уже готовил свой реванш за поражение на Ред Булл Ринге. И действительно, в тот уик-энд между ними вышло великолепное сражение, которое Макс потом опишет в своем интервью как лучший момент сезона.
Боже, для Макса было что-то невероятно захватывающее в борьбе на треке против Шарля. После нескольких лет в Формуле-1 Макс заработал репутацию довольно агрессивного гонщика, в результате чего большинство соперников предпочитали позволить себя обогнать, а не рисковать столкновением… но не Шарль. Леклер никогда не отступал и боролся колесо в колесо. Гонять против Шарля было непросто, но Макс всегда принимал вызов. Он не чувствовал себя так со времен их соперничества в картинге.
Но теперь их соперничество отходит на второй план. Они вдвоем могут отпраздновать окончание сезона, забыв о спорных моментах. В этот вечер они могли, наконец, расслабиться.
Они пьют. Много.
Алекс приносит еще одну порцию шотов, а затем исчезает где-то на танцполе, оставляя Макса и Шарля одних.
— Наверное, это первый раз, когда мы проводим время вместе, — отмечает Шарль.
Макс знает, что у него на уме. Все эти годы в картинге, когда отец держал его подальше от других детей, даже не позволяя ему погонять вместе с ними мяч.
— Да, лучше поздно, чем никогда.
Макс смотрит на экран своего телефона и видит сообщение от Даниэля, в котором он просит заскочить на одну из их спонсорских яхт, потому что там играет его друг-диджей. Он показывает сообщение Шарлю, и тот кивает в знак согласия.
Когда они встают, Макс чувствует, что выпил слишком много. Шарль смеется, слегка пошатываясь, и опирается на один из стульев, чтобы не упасть.
Они протискиваются сквозь толпу и, наконец, сходят с яхты. Чтобы добраться до места, о котором говорил Даниэль, им придется обогнуть всю пристань.
Вдали от громкой музыки Максу легче собраться с мыслями. И все же он чувствует себя слишком пьяным.
— Макс, подожди! — окликает его Шарль.
Ферстаппен оборачивается и видит, что Шарль сел на скамейку на краю пристани.
— Только не говори, что тебя сейчас стошнит, — смеется Макс, замечая его покрасневшие щеки и блестящие глаза.
Шарль хихикает, но отрицательно качает головой.
— Мне просто нужна минутка, — объясняет он.
Макс садится рядом с ним, наслаждаясь умиротворенной атмосферой.
Шарль закрывает глаза и слегка откидывает голову, глубоко дыша.
Огни пристани подчеркивают идеальное лицо монегаска. Максу хочется прикоснуться к нему и проверить, действительно ли кожа Шарля такая шелковистая, как кажется. Он чувствует себя загипнотизированным.
Кажется, что он не контролирует свое тело. Макс наблюдает, как его рука поднимается и ложится на чужую щеку, нежно поглаживая её.
Шарль на мгновение открывает глаза — и Макс замирает. Его взгляд мягок, когда он смотрит в глаза Максу, а затем — на его губы.
Макс не думает. Макс действует инстинктивно. Он наклоняется и целует его — Шарль издает тихий вздох.
Поцелуй сначала выходит неуклюжим, но через пару мгновений они улавливают общий ритм, и он становится более страстным.
Во рту Шарля чувствуется слабый вкус алкоголя.
Шарль проводит рукой по волосам Макса, слегка играясь с ними. Он стонет, когда чужой рот перемещается к его шее.
Этот звук отдается прямо в низ живота Макса. Он чувствует, как твердеет. Он хочет услышать еще больше этих чудесных стонов в исполнении Шарля, но тот отстраняется.
— Мы находимся в общественном месте, — говорит он, пытаясь отдышаться.
До Макса медленно доходит, что произошло. Он оглядывается в поисках случайных свидетелей всего произошедшего, но, к счастью, набережная близ пристани пуста, так как все находятся на яхтах.
— Прости, я не знаю, что на меня нашло.
Шарль фыркает.
— Я не против, — отвечает он, хихикая, указывая на свою промежность.
Макс чувствует, как ему становится жарко.
— Так… ты хочешь сказать, что… — он начинает.
— Я говорю, что мы должны найти какое-нибудь укромное место, — заканчивает Шарль.
Главное преимущество трассы в Абу-Даби заключается в том, что большой отель, где останавливается большинство команд, находится прямо рядом с трассой. Им не потребуется много времени, чтобы добраться туда.
Когда они наконец попадают в номер Макса, все происходит очень быстро. Они слишком пьяны и слишком возбуждены, чтобы придать своим действиям хоть немного изящества.
Макс прижимает Шарля к стене, снова покрывая его шею влажными поцелуями.
Через мгновение Шарль хватает его за рубашку и мягко подталкивает к кровати.
— Я хочу отсосать тебе, — говорит он без колебаний, глядя Максу в глаза.
Дрожь пробегает по телу Макса при этих словах. Он просто ошеломленно кивает головой.
Ферстаппен садится на край кровати и снимает футболку.
Шарль делает то же самое, затем встает на колени между ног Макса и начинает расстегивать молнию на его штанах.
Это занимает у него некоторое время, но он наконец достает твердый член Макса, с которого уже капает предэякулят в предвкушении того, что сейчас произойдет.
У Шарля горячий рот. У него также нет недостатка в технике, что приводит Макса к выводу, что он, должно быть, делал это раньше.
Монегаск проделывает какой-то языковой трюк, и Максу приходится сосредоточиться, чтобы не кончить слишком рано. Поэтому он запускает руку в волосы Шарля и начинает навязывать ему свой собственный темп.
Тот удовлетворенно стонет, что Макс воспринимает как поощрение обращаться с его ртом немного жестче.
— Я уже близко, — предупреждает Макс, отпуская волосы Шарля.
Шарль, однако, не отступает и доводит его до оргазма. Макс с обожанием наблюдает, как он проглатывает каждую каплю.
Когда он заканчивает, Макс наклоняется и глубоко целует его, чувствуя собственный вкус на своем языке.
— Моя очередь, — говорит Макс и тянет Шарля за собой по кровати.
Они избавляются от остальной одежды. Теперь Макс может беспрепятственно любоваться телом Шарля.
Макс прокладывает дорожку поцелуев по его телу. В это время одна из рук опускается вниз, обхватывая твердый член монегаска.
Шарль издает всхлип, когда Макс приближает рот к его соскам и нежно прикусывает один.
Ферстаппен ускоряет движения рукой, пока Шарль не достигает пика и не изливается ему в ладонь.
Макс достает салфетку из упаковки, стоящей на прикроватном столике, чтобы вытереть руку, затем передает упаковку Шарлю. Тот с благодарностью принимает ее и вытирает остатки спермы со своего тела.
Какое-то время они лежат в тишине, пытаясь выровнять дыхание. Макс чувствует себя так, словно он опьянен.
Когда послеоргазменное напряжение спадает, он чувствует, что все его тело липкое от пота.
Макс хочет предложить Шарлю принять душ, но когда поворачивается, то видит, что тот уже крепко спит.
— Это невыносимо, — говорит Шарль. — В чем именно твоя проблема?
— Не задавай глупых вопросов, — Макс качает головой. — Ты — моя проблема, — говорит он, указывая на него пальцем.
— Ты ведешь себя как ребенок.
Макс фыркает. Он определенно уже сожалеет об этом разговоре.
— И все же почему ты вернулся? Неужели тебе так важно мучить меня?
— С каких это пор я тот, кто мучает? — пораженно спрашивает Шарль.
— С незапамятных времен. Ты просто действуешь мне на нервы!
— Я вернулся, потому что думал, что мы могли бы разобраться с тем, что было между нами, но, как я вижу, ты все еще не готов к этому.
— Слушай, я просто хочу выиграть гребаный Ле-Ман для Даниэля, — рычит Макс.
— И я нужен тебе для этого.
— Мне нужно, чтобы ты пилотировал машину, а все остальное меня не волнует.
— Хорошо, — шипит Шарль. — Приятно знать, что ты не изменился, Ферстаппен.
Леклер бросает на Макса последний яростный взгляд и уходит обратно в здание, оставляя его одного на улице.
Chapter Text
Шарль чувствует, как влажный воздух оседает на его коже. Сейчас конец марта, но климат Флориды далек от весеннего. Даже наличие кондиционера в комнате не спасает ситуацию.
Они находятся на автодроме Себринг, где проходит первый этап чемпионата мира по гонкам на выносливость. Это будет первое серьезное испытание для их болида. Шарль надеется, что все пройдет гладко. Через пару недель их ждет гонка в Спа, а затем они стартуют в Ле-Мане в начале июня, что означает, что у них есть только две попытки убедиться в том, что болид достаточно быстр и они адаптировались к его пилотированию.
Шарль задается вопросом, как он справится с возвращением к гонкам. Дело не в том, что он чувствует себя неуверенно. Он просто задается вопросом: сможет ли он показать свой лучший пилотаж после года перерыва. С другой стороны, если у Макса нет таких сомнений после двухлетнего перерыва, то почему они должны быть у Шарля?
Шарль видит журналистов, столпившихся в конференц-зале. Он уверен, что такое количество прессы для первой пресс-конференции WEC — нонсенс. Большинство из них приехали сюда из-за них. Все в предвкушении от его первой гонки с Максом в качестве партнера по команде, а не соперника.
— Даниэль, как тебе удалось убедить Шарля и Макса присоединиться к команде? — спрашивает один из журналистов.
— Ну, это просто мое природное обаяние, — Даниэль отвечает в своем стиле, и все в комнате смеются.
— Макс, а что скажешь ты? — спрашивает тот же журналист.
Шарль слегка откидывается на спинку стула, чтобы посмотреть на Макса, который сидит рядом с Даниэлем.
— Ну, я думаю, что у нас всех есть чемпионские амбиции, и мы хотим достичь максимально хорошего результата, — отвечает Макс, но журналист, похоже, не удовлетворен таким сухим ответом.
— Шарль, вы смогли сработаться с Максом?
— Конечно, как сказал Макс, мы хотим добиться здесь хорошего результата, а для этого нам нужно безоговорочное доверие. Я думаю, что мы в состоянии отложить в сторону любые разногласия.
— Так вы признаете, что они все еще есть? — спрашивает репортер, и Шарль ругает себя за неудачный подбор слов.
— Ничего такого, с чем бы не могла бы справиться великолепная атмосфера в нашей команде, — вмешивается Даниэль, посмеиваясь, чем спасает Шарля от неудобного вопроса.
Затем звучат еще несколько довольно скучных вопросов о трассе, машине и ожидаемых результатах. Ничего нового.
После их ссоры во время вечеринки и без того редкие разговоры между Шарлем и Максом были сведены к минимуму. Шарль больше не знает, что обо всем этом думать. Он надеялся, что они смогут уладить старые конфликты, но чем больше времени они проводят вместе, тем менее реалистичным это кажется.
Монако 2021
Шарль садится за пианино и пытается сыграть одну из известных ему мелодий, но не может сосредоточиться, мысленно возвращаясь к событиям прошедшего дня.
Наконец, после очередной фальшиво сыгранной ноты, он в отчаянии ударяет кулаком по клавишам. Он так устал за этот день.
Несмотря на то, что он даже не участвовал в гонке, ему пришлось часами давать интервью, прокручивая события уик-энда, вместо того чтобы оплакивать свои надежды и мечты где-нибудь в одиночестве.
В очередной раз ему не повезло, и он не увидел клетчатого флага в конце гонки. Однако сейчас все было еще хуже. Субботняя квалификация дала ему надежду. Конечно, он разбил свою машину, но все же обеспечил себе старт с поула.
После столь тяжелого сезона в 2020 году возможность бороться за победу в гонке казалась нереальной. К сожалению, его сердце было разбито, когда на установочном круге выяснилось, что болид неисправен.
Шарль не знал, грустить ему или злиться. Он даже не знал, на кого выплеснуть свои эмоции: на команду, которая не смогла тщательно проверить машину? Или на самого себя, кто был ответственен за поломку в первую очередь?
Его выводит из задумчивости трель дверного звонка.
Он прекрасно знает, что это не кто-то из членов его семьи, потому что заранее попросил их не беспокоить его. Любой другой человек, несомненно, предупредил бы его о своем визите.
Только у Макса всегда хватало наглости появляться без предупреждения в его квартире или гостиничном номере.
Шарль не двигается с места. Он задается вопросом, достаточно ли он неподвижен, чтобы незваный гость подумал, что никого нет, и ушел.
Дело не в том, что он злится на Макса из-за победы. Ему просто не хочется сегодня на него смотреть, потому что он знает, что его вид напомнит ему о том, что он потерял. Просто стоять под трибуной и аплодировать первой тройке уже было для него пыткой. Он просто предпочел бы провести вечер в одиночестве.
Трель дверного звонка, однако, не прекращается. Шарль вздыхает, встает из-за пианино и идет открывать дверь.
Он слегка удивлен внешним видом Макса: тот одет в хорошо сидящий костюм, и Шарль был бы совершенно очарован, увидев его в таком наряде, если бы не причина, по которой Макс так выглядит.
Макс пришел к нему прямо с ужина с принцем Альбертом, куда традиционно приглашается победитель Гран-при Монако.
— Ты собираешься впустить меня или так и будешь пялиться? — смеясь, фыркает Макс.
Шарль ничего не отвечает, просто отступает назад, пропуская его внутрь.
— Как ты себя чувствуешь? — спрашивает Шарля Макс, видя серьезное выражение на его лице.
Тот лишь пожимает плечами и идет в гостиную, чтобы сесть на диван.
У Шарля проносится мысль, что это действительно глупый вопрос, потому что Макс сам пилот и должен знать, как чувствует себя человек, лишенный победы. Однако не говорит этого вслух.
Шарль не хочет быть слишком грубым с Максом — он не виноват в произошедшем с ним.
Ферстаппен, после того как стало ясно, что Леклер не участвует в гонке, затащил его в маленькую комнатку, чтобы их никто не увидел, и крепко обнял. Шарль чуть не расплакался в его объятиях.
Более того, он не может винить Макса за радость от победы. Это был его триумф, возродивший надежды на чемпионство Ред Булла, особенно после неудачного уик-энда Мерседеса.
Он просто все еще не знал, как справиться со своей неудачей.
— Итак, как прошел ужин? — вынуждает себя спросить Шарль.
— Неплохо, — он слышит голос Макса позади себя. — Знаешь, принц все это время только и говорил о тебе.
— Правда? — Шарль поворачивается к нему.
— Да, он продолжал говорить, какая ты гордость Монако, — смеется Макс. — Тебе следовало пойти со мной, — говорит он, развязывая галстук-бабочку.
— В качестве кого? — фыркает Шарль. — Потенциального победителя?
Макс замирает.
— Как мой парень, конечно.
Шарль чувствует, как внутри что-то сжимается. Они с Максом никогда не говорили о том, что было между ними. Шарлю казалось, что им обоим не нравится говорить о чувствах или навешивать ярлыки. Кроме того, есть ли вообще, о чем говорить?
Они время от времени занимаются сексом во время гоночных уик-эндов. Иногда они делали свое пребывание в Монако приятным. Тот факт, что они хранят в квартирах друг друга запасную одежду или собственную зубную щетку, ничего не значит, не так ли? И то, что несколько месяцев назад во время зимнего перерыва они неделю провели в уединенном шале в Альпах? Это тоже ничего не значит.
— Не смеши меня, — Шарль качает головой. — Ты прекрасно знаешь, что мы не можем этого сделать.
— Да, ты прав, — отворачивается Макс, но Шарль замечает его обиженный взгляд.
— Кроме того, мне не нужен никакой утешительный приз, — Шарль знает, что это звучит слишком резко.
— Это не то, что я имел в виду, — в голосе Макса звучат извиняющиеся нотки.
— Да, я знаю, — вздыхает Шарль. — Я просто не в настроении. Я не буду хорошей компанией сегодня вечером, если это то, на что ты рассчитывал.
— Эй, извини, я не подумал об этом, — Макс садится рядом с ним и приобнимает одной рукой. — Я просто хотел увидеть тебя, но, если ты хочешь, я могу уйти.
— Нет, в этом больше нет необходимости.
— Тогда как насчет того, чтобы я приготовил нам ванну, и мы смоем все печали?
— Звучит заманчиво.
Макс целует его в макушку и идет в ванную. Через несколько минут к нему присоединяется Шарль.
По комнате разносится тяжелый аромат лаванды и ванили. Макс уже сидит голый в ванне. Шарль чувствует на себе его пристальный взгляд, пока раздевается и бросает одежду на полу, не потрудившись ее сложить.
Он погружается в воду и садится между ног Макса, прислоняясь спиной к его груди.
Макс обхватывает его руками за талию и целует в шею. Шарль расслабляется в его объятиях и закрывает глаза. Они оба застывают так на несколько минут.
— Я скучаю по тем временам, когда мы боролись с тобой на трассе, — внезапно произносит Шарль.
— Я знаю, милый, я тоже скучаю по этому, — Макс успокаивающе гладит его по коже массирующими движениями.
— Я думал, что, по крайней мере, этот уик-энд будет как в старые добрые времена.
— Не волнуйся, у нас впереди еще много времени, — успокаивает его Макс. — У нас будет достаточно борьбы на трассе.
В гараже царит нервозная атмосфера. Даниэль ходит по кругу, пока Александр активно жестикулирует, что-то объясняя одному из инженеров. До старта осталось несколько минут. Шарль смотрит на монитор, на котором как раз показывают их машину и Макса, сидящего в кабине.
Вчера Шарль участвовал в квалификации, и благодаря ему сегодня они стартуют с поул-позиции. Вся команда была воодушевлена. Даже Макс, который был немного огорчен из-за того, что не смог принять участие в квалификации, поздравил его с хорошим кругом.
Машина безупречно показала себя как на тренировках, так и в квалификации. Хоть они и внесли незначительные коррективы, но с оптимизмом смотрели на гонку.
Конечно, надежность машины по-прежнему остается под вопросом. Гонка на тысячу миль в Себринге продлится примерно семь часов. Они не знают, справится ли с этим машина.
Механики покидают трассу: скоро начнется прогревочный круг.
Шарль чувствует его, то самое чувство, которое он так давно жаждал. Гонки всегда были у него в крови. Он смотрит на Даниэля, который в напряжении сжимает кулаки.
Сердце Шарля колотится как сумасшедшее. Это совсем другое чувство — полагаться на кого-то другого за рулем.
Наконец, болиды выстраиваются на стартовой решетке. Гаснут огни.
Макс хорошо стартует, уверенно отрываясь от своих соперников после первого поворота.
— Это мой мальчик! Хэй-хэй-хэй! — радостно восклицает Даниэль.
Шарль не так экспрессивен, но тоже улыбается себе под нос. Первая часть плана выполнена. Теперь Максу нужно поддерживать хороший темп и заботиться о шинах.
Примерно через полтора часа он заканчивает свой первый этап. Макс заезжает в боксы и выпрыгивает из машины. Его место быстро занимает Даниэль. У них комфортное преимущество — больше десяти секунд — над ближайшими соперниками.
Макс заходит в гараж. Александр дает ему пять и похлопывает по спине. Шарль смотрит на них, не совсем понимая, как себя вести.
— Хорошая работа, — наконец произносит он и посылает Максу неуверенную улыбку.
Ферстаппен просто кивает головой в знак благодарности и идет к своему трейлеру, чтобы отдохнуть перед следующим заездом.
Проходит еще пара часов, и, наконец, наступает очередь Шарля. Он запрыгивает в машину и выезжает на трассу.
Они уверенно лидируют с заметным преимуществом. Гоночный инженер говорит ему не набирать обороты и просто сохранять гоночный темп.
Шарль преодолевает круг за кругом. Они прошли уже половину дистанции гонки. Все идет по плану.
— Шарль, еще пять кругов и в боксы, — сообщает гоночный инженер ему по радио.
— Принято.
Шарль едет спокойно, избегая поребрики, чтобы не повредить свои и так уже сильно изношенные шины.
Внезапно происходит что-то странное. Шарль чувствует, как машина теряет мощность.
— О нет, что-то не так с двигателем, — докладывает он.
— Принято, давай в боксы, — отвечает инженер.
— Я не уверен, что смогу доехать, — говорит Шарль, чувствуя, что машина замедляется, а он преодолел только половину круга.
Шарль сворачивает на обочину в зоне безопасности и останавливает машину. Появляются желтые флаги.
Он опустошен. Он не может сосчитать, сколько раз в своей карьере технические проблемы лишали его уверенной победы.
Шарль помогает маршалам убрать машину с трассы, а затем один из них отвозит его на скутере в паддок.
Когда он заходит внутрь, то видит обеспокоенные лица членов команды. Больше всего огорчен Даниэль. Он прекрасно понимает, что такие проблемы с надежностью не сулят ничего хорошего в будущем.
Макс утешает своего друга. Он смотрит на вошедшего Шарля.
— Не думал, что твое невезение последует за тобой даже в другую гоночную серию, — он слегка улыбается в знак утешения.
Шарль фыркает. Он не ожидал такого комментария, но ценит его за попытку разрядить обстановку:
— Да, я тоже.
Chapter Text
У них остался час до посадки в Женеве. Макс наблюдает за ночными огнями городов в тысячах футов под ними через иллюминатор.
На соседнем раскладном кресле крепко спит Даниэль, слегка похрапывая. После провала на Себринге ему нужно было немного отдохнуть. К счастью, он, похоже, смирился с неудачным ходом событий и теперь был еще больше замотивирован, чтобы довести машину до совершенства на заводе перед гонкой в Спа.
В этот раз Шарля с ними нет: ему пришлось улететь в Нью-Йорк из-за участия в фотосессии одного из своих спонсоров. Однако после брифинга тот, похоже, не был в восторге от этого, и Максу показалось, что Шарль бы предпочел вернуться вместе с ними на завод для дальнейшей работы над машиной. Было очевидно, что эта неудача лично ранила его. Какого бы мнения Макс ни был о Шарле, он все равно должен был признать, что тот всегда ставил гонки на первое место. Иногда даже за счет других.
Постанывания Даниэля выводят Макса из задумчивости.
— Наконец-то я выспался, — потягивается Даниэль.
— Ну, на этот раз за штурвалом был настоящий пилот, так что я не удивлен, что ты проспал почти весь полет, — фыркает Макс.
Даниэль смеется, потому что знает, что имеет в виду Макс.
Когда они летели во Флориду, Шарль решил продемонстрировать свои навыки пилотирования. Макс вспомнил, как много лет назад тот ужасно боялся самолетов и каждая турбулентность вызывала у него приступы паники, поэтому он решил взять уроки пилотажа, чтобы лучше понять, как работают самолеты, и чувствовать себя в них комфортно. Много лет спустя выяснилось, что во время годичного перерыва от гонок Шарль-таки получил лицензию пилота малой авиации.
Конечно, он все еще не мог самостоятельно управлять частным самолетом, но во время полета ему удалось уговорить пилота передать ему ненадолго управление. Шарль был очень доволен собой. А вот Макс и Даниэль не чувствовали себя так уверенно, и единственное, что давало им надежду, что они доберутся до Флориды целыми и невредимыми, — это опытный пилот, контролирующий действия Шарля.
— Кстати, о нашем потенциальном кадете из Топ Гана… — неуверенно начинает Даниэль. — У нас не было возможности обсудить то, что произошло на той вечеринке.
— Ничего не произошло, — отрезает Ферстаппен.
— Макс, мы с тобой не первый день знакомы, и я вижу, что с тех пор между вами двумя происходит что-то странное… Я имею в виду, страннее, чем обычно.
— Я не понимаю, чему ты удивляешься. Чего ты ожидал, сделав нас напарниками? Ты прекрасно знал, что мы далеко не друзья, — тон Макса звучит чрезвычайно резко.
— Я не знаю, Макси. Я надеялся, что вы, ребята, покончите с ненавистью, как только начнете работать вместе, а не соревноваться друг против друга на треке.
— Ты не понимаешь, — Макс трет лицо руками.
— Ну… так просвети меня! В чем дело? — Даниэль разводит руками. — Что вы опять не поделили? Вас не устраивает иерархия в команде?
— Дело не в гонках! — кричит Макс. — И никогда не было. По крайней мере, не всегда, — добавляет он уже тише.
— Макс, что ты хочешь этим сказать? — хмурится Даниэль.
Макс вздыхает. Он знает, что они должны были поговорить об этом давным-давно.
Единственным человеком, который знал истинную природу их отношений с Шарлем, была его сестра, и даже она узнала обо всем постфактум. Все остальные члены его семьи и друзья считали, что причиной их конфликта было соперничество на трассе.
Скрывать правду от Даниэля было особенно неприятно. Но в то время и он, и Шарль считали, что посвящение третьих лиц в их маленькую тайну может навлечь на них серьезные неприятности.
— Я не знаю, смогу ли я сделать это на трезвую голову.
Даниэль понимает намек и достает из бара пару стаканов и бутылку виски. Он наливает им выпить, и Макс тут же опустошает свой стакан.
Ферстаппен делает глубокий вдох, поднимая взгляд на своего друга.
— Мы с Шарлем были вместе, — наконец произносит он.
— Ты имеешь в виду вместе-вместе?
— Да… вроде того.
Даниэль медленно кивает и отпивает виски. Конечно, он уже давно знал, что Максу нравятся мужчины. Они даже как-то шутили по поводу подростковой влюбленности голландца в него, пока они были напарниками в Ред Булле.
— Окей, я подозревал, что проблема могла заключаться в твоей влюбленности в нашего принца Монако, потому что из-за его прелестного личика, — и ты не можешь этого отрицать — даже у законченного натурала возникают сомнения в своей ориентации. Но отношения? Как? Когда? — Даниэль недоверчиво качает головой. — И самое главное, как ты мог не сказать мне?
— Прости, приятель… я… мы… в то время это казалось наилучшим вариантом.
— Так, как долго это продолжалось?
— Все началось в Абу-Даби в конце сезона 2019 года, ничего серьезно, просто секс без обязательств, и все. Потом, ну, понимаешь, это просто стало удобно. Нам не нужно было искать кого-то на стороне, чтобы приятно провести время, а потом беспокоиться об утечке в прессу.
— Что ж, в какой-то момент все перестало быть просто чем-то незначительным, я прав? — перебивает его Даниэль.
— Да, — вздыхает Макс. — Я не знаю, чувак, просто мне казалось, что в какой-то момент между нами что-то щелкнуло. Было так хорошо…
Абу-Даби 2021
Макс опьянен счастьем. И немного алкоголем. Всего несколько часов назад он стал чемпионом мира, обогнав Льюиса Хэмилтона на последнем круге. Сбылась его самая большая мечта.
Первые несколько часов он не понимает, что происходит. Все хотят поздравить его — пожать руку, обнять, взять интервью, сфотографироваться. Голова идет кругом из-за толпы, но, боже, он так счастлив.
Он оказывается посреди большой вечеринки Ред Булла на яхте. Вся команда празднует, алкоголь льется рекой.
Вокруг него так много людей, но Макс чувствует, что ему не хватает единственного человека, который имеет значение.
Из-за окружавших их камер Шарль ограничил свои поздравления быстрым объятием после гонки. Несмотря на то, что Максу в тот момент так сильно хотелось остаться в его руках.
Он задается вопросом, где сейчас Шарль. Макс полагает, что он скорее всего празднует третье место Феррари в Кубке Конструкторов. Хотя для самого Шарля гонка сложилась не лучшим образом, и, вдобавок ко всему, он потерял два места в общем зачете, так что, может быть, он уже вернулся в отель? В любом случае, Макс хотел бы, чтобы он был рядом. Но он не может покинуть вечеринку в свою честь, чтобы найти своего парня.
Празднование растягивается на пару часов, пока все больше и больше людей не расходятся по номерам. Макс тоже невероятно устал, и все, о чем он мечтает, — это лечь в постель.
Он добирается до отеля, входит в лифт и собирается уже нажать на кнопку своего этажа, но передумывает и выбирает тот, где остановился Шарль.
Макс подходит к номеру Шарля и аккуратно стучит в дверь, но когда никто не открывает, то стучит кулаком. Наконец, он слышит быстрые шаги за дверью, и в дверном проеме появляется Шарль.
На нем только боксеры. Его волосы растрепаны, а опухшие глаза говорят о том, что он давно уже спал.
— Макс, ты знаешь, который час? Что ты де–
Ферстаппен не дает ему договорить, заталкивая его в комнату и страстно целуя.
— Я получаю свою заслуженную награду, — отвечает Макс, когда они наконец переводят дух.
— Ты пьян? — спрашивает все еще сбитый с толку Шарль.
— Черт возьми, да! — Макс смеется так, будто тот задал самый глупый вопрос в мире.
Леклер только весело качает головой и обнимает своего парня.
— Поздравляю, любовь моя, ты это заслужил.
— Я думал о тебе все время, я так сильно хотел, чтобы ты был рядом со мной, — шепчет Макс ему на ухо. Его руки блуждают по его телу.
— Я знаю, детка, но теперь мы вместе.
Шарль помогает ему снять одежду и тащит его в постель. Макс кладет голову ему на грудь, пока Шарль обнимает его и нежно проводит пальцами по его волосам.
Солнце медленно встает над пустыней. Мягкий золотистый свет проникает в комнату.
Макс сосредотачивается на ровном дыхании Шарля и, наконец, сам засыпает.
Он просыпается, когда солнце уже высоко в небе, чувствуя легкую пульсацию в голове, но это не так уж плохо. В его жизни бывали похмелья и похуже.
Макс поворачивает голову, чтобы нежно поцеловать все еще спящего Шарля под ключицей. Левой рукой он нежно начинает играться с его соском.
Шарль извивается, уворачиваясь от прикосновения, пока, наконец, сонно не открывает глаза.
— Доброе утро, — Макс приподнимается на руках, чтобы поцеловать его в губы.
— Ты хорошо спал? — спрашивает Шарль.
Макс кивает и вновь целует, но в этот раз уже в шею. Шарль хихикает.
— Ты голоден? Мы можем заказать завтрак в номер.
Макс на мгновение замирает, покрывая поцелуями тело Шарля.
— Мое главное блюдо уже здесь, — говорит он, многозначительно глядя на него.
— О. — Это единственный звук, который издает удивленный Шарль в ответ на прямоту Макса.
Ферстаппен дает ему знак, что он должен перевернуться. Шарль выполняет его просьбу и садится на четвереньки с кошачьей грацией. Макс снимает с него боксеры, и его бледная, лишенная загара кожа предстает перед его глазами.
Он нежно раздвигает ягодицы Шарля, чтобы облегчить доступ к его отверстию. Оно, розовое и безволосое, приглашает погрузиться в него языком. Шарль позаботился о том, чтобы регулярно делать депиляцию, с тех пор как Макс признался, как сильно это его возбуждает.
Макс обдувает отверстие холодным воздухом, с удовлетворением отмечая, как вздрагивает монегаск.
— Макс! — вскрикивает Шарль.
Ферстаппен начинает с того, что покрывает поцелуями его кожу. В конце концов он погружает свой язык внутрь, вызывая сладкие стоны Шарля. Макс чувствует, как тот расслабляется, когда он проникает в него все глубже и глубже своим языком. Шарль глубоко дышит.
— Макс, пожалуйста, я хочу, чтобы ты...
— Чего ты хочешь, детка? — прерывается Макс.
— Трахни меня.
— О, я думал, ты никогда не попросишь!
Шарль протягивает ему бутылку смазки из прикроватной тумбочки, и Макс щедро наливает ее на свои пальцы. Он осторожно начинает с одного, а когда больше не чувствует сопротивления, добавляет второй и третий.
— Окей, я готов, — говорит Шарль через плечо. — Но давай помедленнее. Мы давно этого не делали.
Они не делали этого уже несколько недель, потому как сезон вступил в решающую фазу, а поскольку днище было одной из самых важных частей кузова в работе пилота, они предпочли обойтись без этого.
— Конечно, schatje.
Макс тщательно смазывает свой член и медленно погружается. Шарль крепко прижимается к нему, когда тот входит полностью и дает ему время привыкнуть к этому ощущению.
В конце концов Шарль сам начинает двигаться и медленно насаживаться на член Макса. Тот приспосабливается к его движениям и начинает ускорять темп.
— Сильнее! — умоляет Шарль.
— Как пожелаешь, — Макс навязывает более быстрый темп.
Они оба тяжело дышат. Их тела начинают блестеть от пота.
— Я уже близко, — выдыхает Шарль.
Макс останавливается.
— Почему ты остановился?
— Я хочу видеть тебя. Повернись.
Шарль послушно меняет позу и переворачивается на спину, широко расставляя ноги. Его член прижат к животу и истекает предэякулятом.
Макс вновь входит в него — Шарль стонет из-за другого угла проникновения.
— Ik hou zoveel van je, — говорит Макс, пристально глядя Шарлю в глаза.
— Je t'aime aussi, — отвечает Шарль и наклоняет голову для поцелуя.
Макс знает, что Шарлю много не нужно. Еще несколько толчков, и тот достигает оргазма. Макс чувствует, как Шарль сжимается вокруг него, но трахает его дальше, пока, наконец, сам не достигает пика удовольствия.
Ферстаппен со вздохом прислоняется к груди своего парня. Он остается так некоторое время, пытаясь отдышаться.
— Ты меня задушишь, — стонет Шарль, и Макс переворачивается на бок рядом с ним.
Шарль тоже поворачивается на бок, так что теперь они оба смотрят друг другу в глаза.
— Знаешь, у меня еще не было возможности поблагодарить тебя, — говорит Макс.
— Благодарить за что?
— За то, что ты есть, — Макс проводит рукой по его щеке. — Я бы не справился без тебя.
Шарль закатывает глаза.
— Конечно, ты мог бы.
— Возможно, но без тебя было бы намного тяжелее.
Макс видит, как челюсть Шарля сжимается от напряжения, и в его глазах появляется что-то странное, как будто он борется с каким-то неприятным чувством внутри.
— Ну, не привыкай к этому. В следующем году все будет не так просто, — наконец произносит Шарль после паузы, стараясь казаться веселым, но Макс слышит в его голосе своего рода вызов. Но он слишком счастлив и опьянен моментом, чтобы искать источник этой перемены настроения.
—...Я думал, что так будет всегда.
— Так что же произошло? — спрашивает Даниэль.
— Ну, оказалось, что все шло хорошо, пока мы не начали бороться за чемпионство.
Notes:
Фан-факт: с моей легкой руки мы с бетой посмотрели Топ Ган, чтобы она потом на вычитке уловила отсылку :D И еще один фан-факт этого дня: Пьер хочет, чтобы они с Шарлем снялись в следущем Топ Гане лет через 10.
Про сами же пилотные курсы — правда. Шарль упоминал об этом в одном из интервью. Он хочет их взять, чтобы побороться со своим страхом летать.Перевод с нидерландского:
schatje — детка
Ik hou zoveel van je — Я так люблю тебя
Перевод с французского:
Je t'aime aussi — Я тоже тебя люблю
Chapter Text
Бахрейн 2022
Он ждал этого всю свою жизнь.
Шарль рад, что у него наконец-то конкурентоспособная машина. Он вновь может бороться за победы в гонках, а может быть и за что-то большее.
Макс стоит рядом с ним. Они соревнуются на равных. Это больше похоже на танец, чем на борьбу на трассе. Шарлю хочется, чтобы весь сезон был именно таким.
Вот только он жаждет выходить победителем из каждой битвы на трассе.
Когда он пересекает финишную черту, Шарль на седьмом небе от счастья. Он бросается в объятия членов команды. Все так горды им.
Когда он стоит на подиуме вместе с Карлосом, он думает о том, что этот год, наконец, может стать историческим для Феррари. Они борются за чемпионство.
Во время интервью Макс подходит к нему, чтобы поздравить с победой, после чего он подробно рассказывает ему, из-за чего он сошел, и Шарль внимательно слушает, забыв обо всем на свете.
Ферстаппен, похоже, не злится из-за собственной неудачи. Он смотрит на Шарля таким взглядом, который говорит о том, что он тоже с нетерпением ждал, когда они вновь будут гоняться вместе.
Саудовская Аравия 2022
Шарль не доволен вторым местом, но когда он вылезает из кокпита и сталкивается с Максом, то разделяет его радость.
Макс вспотел и заметно устал, но не мог отвести глаз и оторвать рук от Шарля, что тому пришлось послать ему многозначительный взгляд, напоминающий, что они находятся в общественном месте.
Победа вновь была разыграна между ними. Это было захватывающе.
Эта гонка подтверждает, что битва за чемпионство будет между ними двумя.
Как будто вся их история, ознаменованная детским соперничеством, а затем бурным романом, должна была привести к этому моменту.
Как только они сходят с подиума и скрываются из поля зрения камер, Макс хватает Шарля за запястье и тащит его в какую-то подсобку, прижимает к стене и крепко целует.
— У нас есть около пяти минут, прежде чем они начнут нас искать, — запыхавшись, говорит Макс, оторвавшись от губ Шарля.
— О, — это все, что смог вымолвить удивленный Леклер.
Макс фыркает, пока пытается расстегнуть молнию на комбинезоне Шарля.
— Может поможешь мне с этим? — раздражается Макс, когда молния не поддается.
Шарль наконец возвращается к реальности.
— Ты действительно думаешь, что это хорошая идея? — спрашивает он с легким трепетом в голосе. — Кто-нибудь может нас тут застукать.
— В этом-то и заключается все веселье, — Макс наконец-то запускает руку ему в нижнее белье. — Страх усиливает возбуждение, — говорит он и падает на колени.
Слова Макса обретают смысл для Шарля, когда тот обхватывает его член ртом.
Впервые в жизни Шарля не смущает тот факт, как быстро он кончает.
Австралия 2022
Шарль любит рассказывать о своем детской вражде с Максом и подчеркивать, как сильно они ненавидели друг друга. Он не может сосчитать, сколько раз он видел видео их знаменитого инцидента в социальных сетях. СМИ также постоянно освещают эту тему, задавая им вопросы об их соперничестве каждые выходные.
Шарль всегда дает исчерпывающие ответы. Ему нравится тот факт, что он наконец-то в центре внимания. Шарль чувствует, что именно его признают равным Максу. Ни Даниэля, ни Льюиса, а его.
Но он замечает, что Максу не нравится эта тема.
— Я, наверное, ударю кого-нибудь, если они еще раз спросят меня об этом, — Макс звучит раздраженным.
Они сидят полуголые на большой кровати. Шарль массирует напряженные мышцы на шее Макса.
— Ты слишком драматизируешь, — хихикает Шарль. — Это СМИ, и им нужна хорошая история. В прошлом году у них был Льюис и его юный оппонент. Теперь у них есть мы.
— Это не значит, что ты должен продолжать кормить их этими историями из детства, — он слышит едва уловимый упрек в голосе Макса.
Шарль прерывает массирующие движения.
— Прости, — иронизирует Шарль. — К сожалению, как пилот Феррари, я не могу позволить себе быть грубым с прессой.
— Ты назвал меня грубым? — Макс резко разворачивается.
Шарлю действительно хочется сказать ему, что тот иногда ведет себя неподобающе с журналистами, но он не хочет накалять ситуацию. Он знаком с Максом достаточно долго, чтобы знать, как мало ему нужно, чтобы взорваться. Поэтому он решает взять вину на себя.
— Я просто имею в виду, что мне нужно представлять команду и бренд в хорошем свете, — объясняет он. — Отдел по связи с общественностью убьет меня, если я перестану отвечать на половину вопросов, но если тебя так беспокоят мои рассказы о детстве, тогда я прекращу.
— Нет, дело не в этом, прости, — Макс треплет его по щеке. — Просто все эти вопросы заставляют меня вспоминать, какими были наши отношения раньше. Я не хочу, чтобы люди видели нас такими.
— Ты смешон, — качает головой Шарль. — После того, как ты лапаешь меня после каждой гонки, люди скорее узнают о наших отношениях, чем будут считать нас заклятыми врагами.
Они вдвоем расхохотались.
Имола 2022
Шарль приезжает на домашнюю гонку Феррари лидером турнирной таблицы чемпионата. Его отрыв от остальных огромен.
Волнение витает в воздухе. Шарль может видеть обожание к нему в глазах каждого тиффози. Где бы он ни появился, он слышит Il Predestinato.
Шарль никогда никому в этом не признается, но ему не нравится это прозвище. Он так сильно хочет стать их обещанным чемпионом и войти в историю. Быть тем, кто вернет Феррари на вершину.
Он сделает все, чтобы это произошло.
Но с этого уик-энда все начинает идти под откос. Ред Булл быстро вносит улучшения в свою машину, пока в то же время у Феррари усугубляется проблема с износом шин.
Сначала Макс одерживает победу в спринте в субботу, а на следующий день в воскресной гонке Шарль сам лишает свою команду подиума, допустив ошибку на мокрой трассе и вылетев в повороте.
Впервые в этом сезоне Шарль чувствует, что ситуация начинает выходить из-под контроля. Он не может ограничить себя от просмотра социальных сетей, читая повсюду о том, насколько он слаб психологически и не может справиться с давлением борьбы за чемпионство.
Монако 2022
Шарль в ярости.
Он не может припомнить, чтобы когда-нибудь был настолько зол. Ему хочется накричать на каждого члена команды. Каждого пилота. Каждого судью. Каждого журналиста. Каждого фаната.
Они никогда не был так разочарован в своей команде, как сегодня. Он мог понять случайный отказ двигателя, который лишил его победы в Барселоне. Однако сегодняшняя некомпетентность команды и количество неправильных решений, которые они приняли, непростительны.
Так больно снова терять победу в своей домашней гонке. Вдобавок ко всему, он начинает все больше и больше отставать в битве за чемпионство.
Шарль с завистью смотрит на Макса, который прекрасно ладит со своей командой. Он пытается отогнать от себя негативные мысли. Но не может полностью заглушить боль, которую испытывает, когда видит, как Макс вновь финиширует выше него.
Шарль представлял все совсем не так. Предполагалось, что они будут сражаться на равных, но в итоге Шарль стал постоянно проигрывать.
Австрия 2022
Шарль случайно натыкается на интервью с Йосом Ферстаппеным. Обычно он не обращает внимания на такие вещи, но ему становится любопытно, особенно из-за того, что его имя фигурирует в скандальном заголовке.
Леклер никогда не сможет сравниться с Максом
Шарль научился игнорировать слова Йоса, когда еще был ребенком. Но все еще не может избавиться от легкого страха, который испытывает каждый раз, когда видит голландца. Он все время думает о том, как этот человек обращался с Максом в детстве.
И все же слова Йоса немного задели его. Он сожалеет, что его бойфренд недостаточно храбр, чтобы запретить тому делать подобные заявления в СМИ.
Шарль не хочет поднимать эту тему, потому что не хочет ставить Макса в неловкое положение и, что еще хуже, заставлять его выбирать между ними. Но однажды ему удается набраться смелости и сказать Максу, что подобные комментарии задевают его.
Он видит, как напрягаются мышцы Макса.
— Я не знаю, что, по-твоему, я могу с этим сделать.
— Если бы ты поговорил с ним…
— Я не собираюсь ругаться со своим отцом по пустякам.
Шарль хмурится.
— Ты сам упрекал меня несколько недель назад за то, что я рассказываю истории о нашем детстве в интервью.
— Это не одно и то же.
— То есть?
— Послушай, он мой отец, — вздыхает Макс. — Из всех людей в мире ты лучше всех должен знать, что такое потерять его.
Венгрия 2022
Шарль выигрывает последнюю гонку перед летним перерывом. Это немного улучшает его настроение перед отдыхом, но он все еще проигрывает Максу почти тридцать очков в чемпионате — и это больно.
Он старается не показывать, как вся эта ситуация влияет на него. Он пытается разделять свои личные отношения с Максом от того, что происходит на трассе, но ему это трудно дается.
С другой стороны, у Макса, похоже, с этим проблем нет. Шарлю кажется, что в этом сезоне для Макса ничего не изменилось, — как будто битва за чемпионство идет не между ним и его парнем.
К тому же, Макс ведет себя очень обходительно с Шарлем. Вечером после гонки они садятся на частный самолет Макса. Место назначения должно стать для него сюрпризом, потому что весь отпуск планировал Макс. Он только обмолвился, что Шарлю стоит взять летнюю одежду и пляжные шорты.
Шарль спит на протяжении всего полета, прижавшись к Максу. Присутствие Ферстаппена всегда успокаивало его во время полета — рядом с ним его страхи отступали. Он просыпается перед самой посадкой и ослеплен лазурной синевой моря под ними.
Когда они подходят к паспортному контролю, Шарль, наконец-то, понимает, где они находятся.
— Ты привез меня в Пуэрто-Рико? — удивленно восклицает он, увидев надпись на стене.
— Это просто перевалочный пункт, — лишь качает головой довольный Макс.
И они действительно пересаживаются на вертолет и летят дальше, пока под ними расстилается морская гладь. Наконец, после часового перелета, перед ними предстает крошечный остров. На нем только одна вилла, бассейн и теннисный корт.
— Это?.. — у Шарля перехватывает дыхание от волнения.
— Только для нас, — заканчивает за него Макс и целует в щеку.
Вилла полностью подготовлена к их недельному проживанию. Деревянные стены и огромная терраса создают удивительную атмосферу.
Когда вертолет улетает, Шарль ложится в большой гамак и блаженно вздыхает.
— Я не могу поверить, что мы пролетели полмира, чтобы наконец-то побыть одними.
— Тебе нравится? — Макс выжидающе смотрит на него.
— Это идеально, — говорит Шарль. — Хотя я не понимаю, зачем ты заставил меня взять так много одежды.
— Что? О чем ты? Тебе же нужно что-то носить.
— Нужно ли? — Шарль встает с гамака и начинает демонстративно раздеваться. — Ты так и будешь пялиться? — спрашивает он, снимая боксеры и стоя совершенно голым перед Максом.
Тот недоверчиво фыркает и тоже начинает стаскивать с себя одежду.
— Кто последним добежит до моря, готовит ужин! — кричит Шарль и бросается в сторону пляжа.
— Эй, это нечестно! — стонет Макс, но это не останавливает Леклера.
Шарль уже собирается коснуться воды ногами, когда чувствует руки Макса на своих бедрах, и они вдвоем падают на песок.
— Не-е-е-т, это была моя победа! — Шарль пытается вырваться из объятий Макса, но тот прижимает его к земле.
— Ну, тогда ужина сегодня не будет, — говорит Макс и целует Шарля.
Целая неделя проходит в праздной лени. Они купаются в море, загорают, катаются на водных мотоциклах, играют в теннис. Они едят свежие фрукты на завтрак и каждый вечер опустошают по бутылке вина. Шарль мучает Макса фотосессией, настаивая на том, что тот должен обязательно что-то выложить в инстаграм, чтобы его поклонники знали, что он жив. И, конечно, у них много секса. Они использовали каждую горизонтальную поверхность виллы и острова для этой цели, учитывая все время мира, что у них было.
Шарль отгоняет мысли о борьбе в чемпионате как можно дальше. Дело не в том, что он не любит гоняться, но за этот год он понял, что бороться за чемпионство психологически оказалось намного сложнее, чем ему казалось ранее. Было хорошо наконец-то отдохнуть от давления и всех возложенных на него ожиданий.
— Вот бы остаться здесь и никогда не возвращаться, — Шарль смотрит на Макса.
Это последний вечер перед их завтрашним отъездом. Они лежат на большой кровати на террасе. Их обнаженные тела освещены лишь лунным светом и гирляндами, подвешенными над ними.
— Ты имеешь в виду навсегда?
— Да, почему бы и нет?
— Я думаю, что нашим командам это не понравилось бы. У нас есть чемпионат. Я должен победить тебя, — смеется Макс.
Шарль переводит взгляд на луну, висящую над горизонтом.
— Ты думаешь, что победишь меня? — Атмосфера внезапно становится напряженнее.
— Я сделаю все, чтобы это произошло.
Что-то сжимается в животе у Шарля.
— Хорошо, — говорит Шарль после минутного молчания, — потому что я так просто не сдамся.
Нидерланды 2022
Оранжевая армия недовольна. Шарль выигрывает еще одну квалификацию в этом сезоне. Хотя бы в этом ему нет равных. Но очки зарабатываются в гонках, и на прошлой неделе в Бельгии Макс вновь обыграл его, увеличив свой отрыв в чемпионате. Уже мало кто верит в то, что Шарль может отыграться и выиграть чемпионат. Даже его команда не верит в успех.
Тревожные мысли проносятся в голове у Шарля. Он вспоминает, как вел себя Макс, когда выигрывал Шарль. Казалось, что он не печалился по этому поводу и искренне поздравлял его. Шарль думал, что это было связано с их отношениями, но теперь он, кажется, кое-что понял. Макс просто знал, что что бы ни случилось, в конце концов он всегда победит Шарля. Он всегда был таким, независимо от того, было им двенадцать или двадцать пять.
Шарль начинает сомневаться в своих способностях. Он боится, что разочарует тиффози. Он не хочет повторения ситуации с Фернандо и Себастьяном, которые оба пришли в Феррари и могли рассчитывать на огромную поддержку болельщиков, но стоило им потерпеть неудачу в борьбе за чемпионство — любовь тиффози покинула их.
До начала гонки оставалось где-то полчаса. В гаражах ведутся последние подготовительные работы.
Шарль идет по паддоку. Как обычно, откуда ни возьмись рядом появляется Макс и тащит его в одну из комнат в боксах Ред Булла. Конечно, предварительно оглянувшись по сторонам, чтобы посмотреть, не заметил ли их кто-нибудь.
— Я тут подумал, почему бы мне не получить поцелуй на удачу? — говорит Макс.
— Я думаю, что в последнее время тебе и так достаточно везло, — смеется Шарль.
— Справедливо. Тогда, может быть, настала твоя очередь, — отвечает он и целует его в губы.
Они растворяются в поцелуе, когда внезапно слышат, как кто-то окликает их.
— Макс, ты здесь? — доносится из-за двери.
— Черт возьми, это Кристиан, — шепчет Макс. — Окей, я выйду к нему и попытаюсь отвлечь, а ты уходи, как только станет тихо.
Шарль кивает в знак согласия, и Макс выскальзывает за дверь. Это не первый раз, когда кто-то чуть не застукал их. Тем не менее Шарль чувствует прилив паники.
— Я как раз одевался и собирался идти в гараж, — объясняется Макс.
— Послушай, у нас серьезная проблема, — говорит Кристиан с нервозностью в голосе.
Шарль тут же навострил уши. Он знает, что не должен этого слышать, потому что они с Максом всегда старались избегать обсуждения проблем их команд и не обмениваться никакой технической информацией, но Шарль не может ничего с собой поделать.
— Какая? — спрашивает Макс.
— Мы не можем достаточно прогреть топливо перед стартом.
Шарль затаил дыхание, прекрасно понимая, что означает эта информация.
— Черт возьми, кто-нибудь из ФИА уже был, чтобы проверить это?
— К нашему счастью, нет, и мы будем надеяться, что так оно и останется, — уверяет его Кристиан.
Когда Шарль слышит отдаляющиеся шаги, он высовывается из комнаты и, убедившись, что вокруг никого нет, уходит. Он продолжает обрабатывать в своей голове только что услышанную информацию. Если он решит воспользоваться ею, это может стать поворотным моментом в борьбе за чемпионство.
Шарль принимает решение, зная, что Макс его не простит.
Он бежит к боксы Феррари и ищет Бинотто.
— Топливо… — произносит он, запыхавшись. — У Ред Булла проблемы с температурой топлива.
— Что, откуда ты знаешь? — Маттиа удивлен полученной информацией.
— Это не имеет значения, — Шарль надеется, что он не покраснел. — Я просто знаю.
— Хорошо, я сообщу об этом судьям. Уверен, их это заинтересует.
Сердце Шарля колотится как сумасшедшее. Он прекрасно отдает себе отчет в том, какими будут последствия его действий.
Шарль направляется на церемонию перед стартом гонки, но краем глаза замечает двух сотрудников ФИА у машины Ред Булл.
Он стоит рядом с Максом, но старается не смотреть на него. Оркестр играет национальный гимн Нидерландов. Небо окрашено в оранжевый цвет из-за зажженных фанатами файеров.
Гимн заканчивается. Шарль направляется к своей машине, но замечает сильное волнение среди механиков Ред Булла. Один из них что-то объясняет Максу. Тот явно расстроен. Внезапно он поворачивается к Шарлю. Его взгляд говорит сам за себя. Макс знает, что сделал Шарль. Он неодобрительно качает головой.
Шарль отводит взгляд и чувствует, как на глаза наворачиваются слезы.
— Старт будет отложен. Температура топлива Ред Булла не соответствует требованиям, и им придется стартовать с пит-лейна. — Об этом ему сообщает его гоночный инженер.
Шарль выигрывает гонку. Макс, из-за того, что трасса в Зандворте сложная для обгонов, занимает только десятое место. Оранжевая армия недовольна тем, что их национальный герой не смог побороться за победу на домашней трассе и что она досталась его главному оппоненту в борьбе за чемпионство.
Тем не менее Шарль не может скрыть своей радости из-за того, что смог компенсировать потерю очков и вернуть надежду на победу в чемпионате.
Несколько часов спустя, после того как закончились все интервью и паддок уже окутали сумерки, Шарль сталкивается с Максом, который буквально пышет гневом.
— Ну что, гордишься собой? — иронично спрашивает он.
— Макс, я знаю, что ты… — начинает Шарль, но его перебивают.
— Заткнись! — шипит Макс. — Как ты мог так поступить со мной? Особенно во время моей домашней гонки?
— Я не хотел, чтобы все так вышло.
— О, ты хотел, и ты сделал это! Не разыгрывай сейчас невинность. Ты воспользовался нашими отношениями.
— Что ты хочешь, чтобы я тебе сказал? Мы боремся за чемпионство. Я был бы дураком, если бы не использовал эту информацию о топливе.
— Вот в чем проблема. Ты слишком слабый пилот, чтобы победить меня в честном бою, поэтому тебе приходится прибегнуть к жульничеству!
— Это я жульничаю? Это твоя команда не следует правилам. Кто знает, сколько гонок вы выиграли, потому что судьи не усмотрели?
— Продолжай говорить себе это. Я — лучший пилот, и я собираюсь это доказать.
— Удачи. Может в этот раз попробуешь выиграть чемпионат без помощи судей.
— Мне не нужно твое мнение! На самом деле, мне больше ничего от тебя не нужно.
— Отлично, потому что я тоже не хочу иметь с тобой ничего общего, — ядовито бросает Шарль и уходит восвояси.
Он чувствует, как его сердце разбивается на миллион осколков.
Монца 2022
Феррари привозит обновления на свою домашнюю гонку. Машина работает безупречно. Шарль пользуется этим и выигрывает квалификацию, а затем никто не может сравниться с ним в гонке. Команда довольна дублем, пока Макс финиширует на третьем месте.
Тиффози сходят с ума. Гимн Италии разносится по всему паддоку. Шарль не может вспомнить, слышал ли он когда-нибудь, чтобы люди пели громче. Обожание его фанатов заполняет пустоту в его сердце.
Прошлая неделя была настоящей пыткой. Злость на Макса превратилась в безмерную печаль и тоску. Шарль много плакал по вечерам, но в конце концов он почувствовал, как его засасывает в какую-то пустоту, лишенную всяких эмоций. И теперь он может сосредоточиться только на одном — на гонках.
Дело не в том, что его чувства к Ферстаппену внезапно исчезли. Каждый день он ждал от него звонка, в то же время зная, что этого никогда не произойдет. Шарль не мог заставить себя сделать первый шаг.
Он понял, что так будет лучше для них обоих. Он знал, что их разрыв был результатом не одной ссоры, а целой вереницы недомолвок за последние месяцы, приведшие к закономерному финалу. Их отношения были обречены с самого начала.
Япония 2022
Фанаты в сети сразу же видят и анализируют изменения в поведении Шарля и Макса. Объятия и улыбки первой половины сезона сменяются равнодушными взглядами. Взаимные комплименты в интервью и на пресс-конференциях заканчиваются.
СМИ, наконец, тоже замечают эту перемену и резко меняют свою канву повествования. Они сталкивают лбами команды и пилотов. Атмосфера в паддоке напряженная, тем более что сезон подходит к концу, а вопрос о том, кто выиграет чемпионат, все еще открыт.
СМИ подливают масла в огонь, вынуждая пилотов делать более резкие замечания. Даже Кристиан и Маттиа вступают в словесные перепалки. Вся эта ситуация также влияет на фанатов, которые становятся все более агрессивными в сети. Паддок разделился на два лагеря.
Шарля преследует съемочная группа Нетфликса, которая снимает каждый его шаг. Он подозревает, что продюсеры шоу уже потирают руки от количества материала, который у них есть. Но впервые им не придется придумывать конфликты из воздуха, на которые так жаловались фанаты. Теперь сценарий, полный драмы, пишется сам за них.
Мексика 2022
Шарль побеждает в Мексике и возвращает себе лидерство в чемпионате.
Он в эйфории. Даже яростный взгляд, который Макс бросает на него, вылезая из болида, не портит ему настроение.
В каком-то смысле последние несколько недель их соперничество стимулировало его. Он наконец понимает правдивость слов о том, что любовь и ненависть — это два чувства, между которыми очень тонкая грань.
Шарль оказывается на вечеринке после гонки. Впервые за долгое время он чувствует, что может немного расслабиться.
Леклер вливает в себя все больше текилы. Алкоголь заставляет печали и тревоги исчезнуть. Он танцует в толпе, как будто завтра не наступит.
Он не помнит, как именно это происходит, но он оказывается в номере вместе с одним известным диджеем.
Так приятно вновь чувствовать на себе чьи-то руки и губы. Мужчина шепчет ему на ухо нежности о том, как он прекрасен.
Шарль старается не думать, что он каким-то образом изменяет Максу. В конце концов, они больше не вместе.
Хотя это все еще причиняет боль.
Абу-Даби 2022
— Шарль, ты чемпион мира! — доносится из радио.
Леклер не может подобрать нужных слов. Он кричит от счастья.
— Мы гордимся тобой. Благодаря тебе Феррари вернулась на вершину, — говорит Маттиа.
— Нет, это была командная работа. Это я должен поблагодарить вас.
Когда он паркует свой болид, то замирает на пару мгновений. Слезы застилают глаза, делая картинку нечеткой.
Шарль поднимает палец вверх, указывая на небо, посвящая свою победу отцу и Жюлю.
Он бросается в объятия семьи и членов команды.
Он чувствует, что его предназначение исполнилось. В то же время он хочет, чтобы это чувство осталось с ним навсегда. Раньше он удивлялся, как Льюису удавалось так много выигрывать, не испытывая скуки. Теперь он знает, что это возможно, что это чувство вызывает привыкание.
Все проходящие мимо пилоты обнимают и поздравляют его. Только Макс проходит мимо, не сказав ни слова.
Шарль чувствует укол в сердце.
Это была цена, которую он должен был заплатить.
Но стоило ли оно того?
Notes:
Ля он крыса <3 гуд фо хим.
Chapter Text
Громкий раскат грома разносится по паддоку. Макс высовывает голову из гаража, чтобы оценить ситуацию. Он морщит лоб, видя, как все больше и больше дождевых капель падает на асфальт.
Прогноз синоптиков обещает переменчивые погодные условия с кратковременными дождями. Кроме того, очень холодно, поэтому будет трудно работать с шинами. Это не сулит ничего хорошего для гонки. Особенно на трассе в Спа. Макс инстинктивно понимает, что стратегия и адаптация к быстро меняющимся условиям на трассе будут играть здесь решающую роль. Это будут трудные шесть часов.
Команда усердно работала на заводе в течение последних нескольких недель, чтобы убедиться, что ситуация с гонкой в Себринге не повторится. Проблемы с надежностью должны были быть решены, поскольку этап в Спа является последним шагом в их подготовке перед Ле-Маном. На этот раз они не могут позволить себе совершать ошибки.
Ферстаппен слышит шлепающие шаги и видит Шарля, бегущего по пит-лейну. Вероятно, он где-то забыл свой зонтик, так как придерживает капюшон руками, чтобы капли дождя не испортили его замысловато уложенную прическу.
— На трассе действительно мокро, — сообщает он, запыхавшись, когда добирается до их гаража.
— Да, я заметил, — невозмутимо отвечает Макс.
— Просто будь осторожен при торможении в четвертом повороте. Там стоит много воды.
Макс посылает ему красноречивый взгляд, говорящий, что он знает, как пилотировать машину под дождем, и не нуждается в его советах. Шарль в ответ только закатывает глаза, проходит мимо него и направляется вглубь гаража.
В любом случае, по их меркам это был необычайно долгий разговор.
В этот раз гонку начинает Даниэль. К сожалению, он допускает ошибку в первом повороте, и его обгоняют несколько машин.
Макс чертыхается себе под нос. Все уже пошло не по плану.
Его взгляд встречается со взглядом Шарля, сидящим на другой стороне гаража, который тоже обеспокоен стартом.
Из-за суровых условий Даниэль не может компенсировать свои потери. Они находятся на седьмом месте с довольно большим отставанием от лидера.
Риккьярдо завершает свой этап, и его место в машине занимает Шарль.
— А-а-а, я облажался!
— Не волнуйся, многое еще может произойти, — успокаивает его Макс.
— Именно, условия должны улучшиться, так что посмотрим, что покажет Шарль, — добавляет Александр.
И в самом деле трасса начинает подсыхать. Команда принимает правильное решение и вовремя зазывает Леклера в боксы. Шарль блестяще пилотирует и отыгрывает потерянные позиции.
Макс ловит себя на том, что улыбается, наблюдая, как Шарль обгоняет одного соперника за другим.
Они уже на третьем месте, а отставание от лидера вполне можно отыграть. Шарль завершает свой этап и едет в боксы. Он выпрыгивает из машины и освобождает место для Макса.
— Задай им жару! — Слова Шарля достигают ушей Макса, пока один из механиков пристегивает ремни безопасности.
Макс определенно собирается это сделать.
Он с легкостью отвоевывает второе место, потому что у машины перед ним проблемы с тормозами, и начинает нагонять лидера.
Через полчаса он слышит гоночного инженера по радио:
— В течение десяти минут ожидается очень сильный ливень.
— Принято.
Пару минут спустя на ветровом стекле появляются первые капли.
— Теперь в боксы за дождевой.
Макс заезжает на пит-лейн. Пит-стоп проходит без заминки. Когда он выезжает обратно на трассу, начинается настоящий ливень.
— Тебе надо поднажать: лидер не заехал на пит-стоп на предыдущем круге, и теперь он испытывает большие трудности.
Ферстаппену не нужно было повторять дважды. Уже на следующем круге он видит желтый болид, который только сейчас выезжает с пит-лейна. У Макса есть преимущество по темпу, и он быстро сокращает разрыв от лидера.
Он начинает свой обгон, выбирая внешнюю траекторию. Он выходит в лидеры, но его соперник не сдается и не оставляет достаточно места. Макс больше не может отступать, чтобы избежать столкновения. Левое колесо попадает на мокрую траву, и машина теряет управление, а затем все происходит очень быстро.
Следует мощный удар, и Макс теряет представление о том, где находится верх, а где низ.
На мгновение он теряет сознание, но его приводит в чувство настойчивый голос, доносящийся по радио.
— Макс?! Макс, ты в порядке?
Ферстаппен чувствует, как волна боли пронзает его тело. За всю жизнь он прошел через ряд гоночных инцидентов, и он может сказать, что с ним, по ощущениям, ничего серьезного не случилось. Хотя, конечно, тело у него будет болеть еще пару дней.
— Да, я в порядке, — отвечает он хриплым голосом. — Извините за это.
— Самое главное, что с тобой все в порядке, — утешает его инженер.
Макс отстегивает ремень безопасности и вылезает из болида. Стон разочарования срывается с его губ, когда он видит масштаб ущерба. Команде предстоит много работы.
Подъезжает медицинская машина и везет его на обследование. Он должен был оставаться в медицинском центре, чтобы убедиться, что ему не нужно ехать в больницу.
Внезапно он слышит в коридоре громкие голоса.
— Вас не должно быть здесь, — Макс узнает голос врача, который осматривал его ранее.
— Это мой пилот, я имею полное право быть здесь, — Александр врывается в комнату, его лицо просияло при виде Макса. — О, вот ты где. Как ты себя чувствуешь?
— Бывало и лучше, но, похоже, я буду жить, — пытается пошутить Макс.
— Лучше бы так и было, — руководитель команды похлопывает его по плечу. — Это выглядело ужасно.
К удивлению Макса, Шарль высовывается из-за спины Александра. Он бледен, и его губы плотно сжаты. Макс смотрит ему в глаза, в которых, кажется, скрывается миллион разных эмоций. Без предупреждения тот подходит к Максу и крепко обнимает его.
Ферстаппен, несмотря на свое удивление, несомненно, оценил бы этот жест, если бы не боль в мышцах. Из него невольно вырывается шипение. Шарль немедленно отпрыгивает, когда понимает, что причиняет ему боль.
— Мне очень жаль… Я просто… — На его лице появляется смущенный румянец. — Хорошо, что ты в порядке. — Ему удается выдавить из себя, а затем он быстро выбегает из комнаты.
Макс смотрит на Александра, который не совсем не понимает, чему он только что стал свидетелем.
— Что ж… Я тоже оставлю тебя, отдохни немного. Хотя Даниэль, вероятно, скоро навестит тебя после того, как встретится с прессой.
Макс снова остается один.
Сильверстоун 2021
Макс только вернулся из медицинского центра. Он пробыл там до позднего вечера, поскольку врачи должны были провести все необходимые обследования, чтобы убедиться, что боль, которую он испытывал в груди, пройдет без последствий.
Он падает на кровать. Несмотря на то, что ему дали обезболивающие, он все еще чувствует последствия аварии. Он берет свой телефон и просматривает десятки сообщений. Внезапно на экране появляется новое сообщение от Шарля.
Все в порядке?
Да, только что вернулся из медицинского центра
Могу я прийти?
Конечно
К счастью, на этот раз их команды остановились в одном отеле. Через несколько минут он слышит стук в дверь. Когда он открывает дверь, Шарль сразу же бросается к нему.
— Ты цел, — выдыхает он.
— Да, ты же знаешь, я ценю твою заботу, но я попал в аварию с перегрузкой в 50G, и сейчас объятия — последнее, о чем я мечтаю.
— О нет, мне так жаль, — Шарль тут же отстраняется, и Макс видит, как его глаза наполняются слезами.
— Эй, эй, все не так плохо, — Макс пытается вытереть слезы с этого прекрасного лица.
— Это просто… Я пересмотрел запись аварии и так испугался. Я уже потерял Жюля, потерял Антуана, — Шарль судорожно сглатывает. — Я не могу потерять и тебя тоже.
Макс чувствует стеснение в сердце. Он совершенно не думал о ноше, которую Шарль нес на своих плечах.
— О, Шарль, — Макс берет его лицо в ладони и заставляет посмотреть на себя. — Ты не потеряешь меня, понимаешь? Ты слишком много значишь для меня.
Шарль кивает, и когда он успокаивается, Макс ведет его к кровати. Они лежат на боку, чтобы смотреть друг на друга.
— Я так хотел выиграть у Льюиса для тебя, — признается Шарль.
— Я знаю, ты так храбро боролся, — хвалит его Макс. — Я так горжусь тобой.
Шарль мягко улыбается и переворачивается на спину.
— Макс?
— Да?
— Я… Мы… Я знаю, мы никогда не говорили об этом, но я больше не могу… — Шарль делает паузу, чтобы перевести дух. — Я думаю, что люблю тебя. — Он не поворачивается к Максу, как будто напуган его реакцией. Его мышцы напрягаются.
Минута проходит в молчании — Макс пытается переварить то, что он только что услышал.
— Я пойму, если ты нет, я просто… — Макс чувствует, что Шарль вот-вот разрыдается, и это возвращает его к реальности.
— Я тоже тебя люблю! — обрывает он его на полуслове. — Конечно, я люблю тебя! Как ты мог подумать иначе?
Шарль поворачивается на бок, чтоб снова посмотреть на Макса.
— Даже не верится, что мне пришлось врезаться в барьер на скорости 200 километров в час, чтобы услышать это, — фыркает Макс, на что Шарль закатывает глаза.
— Ты так хочешь отвлечь меня от того факта, что именно я первым признался?
— Мне кажется, что теперь ты будешь припоминать мне это всю оставшуюся жизнь, — смеется Макс.
— Ты настолько все распланировал?
— Почему нет? — Макс оставляет легкий поцелуй на губах Шарля. — Не вижу никаких препятствий.
Две недели спустя Макс уже не чувствовал последствий аварии. Он проводит весь день на заводе, пытаясь проанализировать данные, собранные ими на двух трассах. Сегодня с ним только Шарль, потому что Даниэль плохо себя чувствовал и решил остаться в отеле.
После аварии в Спа Макс стал относиться к Шарлю чуть снисходительнее. Как будто бы вспомнил, что у Шарля тоже есть чувства, хотя на самом деле не хотел этого признавать.
В довершение всего, сегодня Шарль решает приехать на завод на своем велосипеде, воспользовавшись солнечной майской погодой. Именно поэтому он весь день носит обтягивающую велосипедную экипировку, которая подчеркивает все изгибы его тела. Макс старается использовать всю свою силу воли, чтобы не смотреть на него каждый раз, когда тот поворачивается к нему спиной.
Они усердно работают, потеряв счет времени, и на улице уже поздний вечер, когда они заканчивают. Шарль уходит первым, но когда Макс выходит вслед за ним спустя несколько минут, то видит его, стоящим перед зданием со своим велосипедом. Он пытается укрыться от хлещущего дождя под небольшим навесом прямо у входа на фабрику.
— Как это возможно? Погода утром была такой солнечной, и ничто не предвещало дождя, — сокрушается Шарль.
— Мы в горах. Здесь никогда нельзя быть ни в чем уверенным, — пожимает плечами Макс.
Шарль бросает на него настороженный взгляд. Макс ненавидит себя за то, что начал испытывать жалость к монегаску.
— Похоже, мне придется переждать этот ливень, потому что я точно не смогу проехать сейчас по этому серпантину, — драматично вздыхает Шарль.
Макс лишь качает головой, когда понимает, что у него, на самом деле, нет выбора. Хотя он прекрасно знает, что в их отношениях было время, когда он бы предпочел бросить Шарля добираться на велосипеде в самый разгар шторма, чем оказаться запертым с ним в машине наедине. Но сейчас что-то не дает ему этого сделать.
— Тебя подвезти? — наконец предлагает он.
— Если это не проблема, — сияет Шарль.
— Нет, запрыгивай.
Они бегут через парковку к машине Макса, быстро отцепляют колесо от велосипеда, чтобы поместить его в багажник, и садятся в машину. Шарль дает ему адрес отеля, в котором остановился.
Несколько минут они едут в неловком молчании. На заводе, по крайней мере, у них был хоть какой-то повод для разговоров, но сейчас Макс не знает, о чем они могут поговорить. Все, что он слышит, — это звук капель по капоту.
Когда они останавливаются на светофоре, Шарль достает свой телефон.
— Ты не возражаешь, если?..
— Нет, конечно, включай.
Это напоминает Максу о прошлом. Он помнит, как они вместе катались по вечерам по Лазурному берегу. Это был их единственный способ проводить время вместе вне дома, сводя к минимуму риск быть узнанными. Макс любил такие свидания. Они бесцельно разъезжали по городу, как обычно разделив обязанности: один из них ведет машину, а другой выбирает музыку и вино. Чаще всего именно Макс пользовался возможностью сесть за руль Феррари Шарля, пока тот прекрасно проводил время, выбирая плейлист и подпевая ему во весь голос. Затем они останавливались где-нибудь вдоль дороги на какой-нибудь смотровой площадке и любовались огнями ночного города, отражающимися в водах залива.
Из динамиков разносится какая-то французская умиротворяющая мелодия. Они едут по извилистой дороге, пока, наконец, не подъезжают к отелю Шарля. Макс паркуется и выключает двигатель.
— Что ж, спасибо тебе, — говорит Шарль, отстегивая ремень безопасности.
Макс не знает, что им движет, когда хватает Шарля за запястье, пока тот тянется к ручке на двери машины.
— Подожди, — говорит он, и Шарль опускается обратно на сиденье.
Проходит несколько секунд, прежде чем Макс собирается с мыслями. Он чувствует на себе внимательный взгляд Шарля.
— Почему это так сложно? — спрашивает Макс, неуверенный, адресует ли он свои слова Шарлю или самому себе.
— Я не знаю, я задавал себе этот вопрос практически всю жизнь, — тихо отвечает Шарль, а затем добавляет: — Может быть, просто мы такие.
— Это какие? — Макс крепче сжимает пальцы на руле. — Ты делаешь мне больно. Я причиняю боль тебе. Мы делаем больно друг другу. — Он вздыхает. — Так не должно быть.
Снова следует тишина.
— Ты спросил меня в первый день здесь, почему я покинул Формулу-1, — наконец подает голос Шарль.
— И ты не ответил.
Шарль лишь качает головой.
— Ну, первая причина была в том, что без тебя было не так весело. Выигрывать гонки с таким отрывом — несложная задача.
— А вторая?
— Я кое-что понял, — Шарль нервно теребит браслет на своем запястье. — Все эти годы, любили мы друг друга или ненавидели, моя жизнь вращалась вокруг тебя. Ты сформировал меня как пилота и как личность. Ты заставил меня испытать все те эмоции, хорошие или плохие, которые никто другой никогда не смог бы пробудить во мне. — Его голос дрожит. — Дело в том, что без тебя все потеряло смысл. Когда Даниэль озвучил свое предложение, я подумал про себя, что даже если мы все еще в ссоре, я приму его, потому что так я смогу быть рядом с тобой.
Макс не может подобрать слов, чтобы отреагировать на это признание. В его уме царит смятение. Он понятия не имеет, что только что сообщил ему Шарль.
— Спасибо, что сказал мне это. — Это единственное, что может выдавить из себя Макс.
— Я… просто хотел, чтобы ты знал, — говорит Шарль и поспешно выходит из машины.
Макс замирает на пару минут, пока, наконец, не заводит двигатель и не едет к своему отелю. Только на полпути он понимает, что Шарль не забрал свой велосипед.
Chapter Text
Макс вместе с Даниэлем, Шарлем и несколькими инженерами сидят перед экранами компьютеров. Они сравнивают данные предыдущих гонок и работают на симуляторе. Они обмениваются своими наработками и пытаются довести все до идеала.
Через несколько дней они уезжают во Францию. На заводе Макс может ощутить витающее в воздухе волнение вместе с тяжестью ожидания. Все хотят победить в Ле-Мане. Несмотря на проблемы, с которыми они столкнулись на Себринге и Спа, все верят, что на этот раз удача улыбнется им.
— Ладно, я думаю, что на сегодня мы закончили, — говорит главный инженер.
Все встают из-за столов. Даниэль со стоном потягивается, смеясь:
— Я уже слишком стар для настолько долгих встреч.
Краем глаза Макс видит, как один из инженеров подходит к Шарлю и что-то ему объясняет, а тот просто кивает и похлопывает его по плечу.
Леклер подходит к Максу и Даниэлю, выглядя немного расстроенным.
— Что-то не так? — спрашивает Макс, стараясь, чтобы его голос звучал нейтрально.
— Нет, нет, — качает головой Шарль. — Я только что потерял своего партнера по гольфу на завтра. Люсьену нужно посидеть с детьми, так что, думаю, мне придется играть одному, — пожимает он плечами.
— Досадно, — добродушно говорит Макс и думает, что на этом разговор закончен, когда внезапно подает голос Даниэль:
— Но мы можем пойти с тобой! Верно, Макси?
Макс даже не успевает отреагировать, как лицо Шарля озаряет улыбка.
— О, это прекрасно! Я пришлю вам подробности позже, до встречи! — Шарль весело хихикает и оставляет их наедине.
Максу требуется еще мгновение, чтобы переварить случившееся.
— И что это было? Я не играю в гольф! — говорит он, поворачиваясь к другу. — Ты, между прочим, тоже.
— Ой, да ладно, это будет весело!
— Это не будет весело. Я просто выставлю себя посмешищем перед Шарлем, — Макс скрещивает руки на груди.
— Тебя так волнует его мнение? — смеется Даниэль.
— Просто заткнись, — закатывает глаза Макс.
С тех пор как Макс рассказал Даниэлю всю историю своих отношений с Шарлем, тот начал вести себя странно. Особенно, когда он рассказал ему о своем разговоре с Шарлем на прошлой неделе.
Максу нужно было с кем-то поговорить, надеясь, что это поможет ему понять свои собственные чувства. Виктория была в отпуске с детьми, и он не хотел беспокоить ее, поэтому решил поговорить с Даниэлем, поскольку тот уже обо всем знал.
Теперь он задается вопросом, было ли это хорошей идеей. Даниэль и так обращал слишком пристальное внимание на их поведение, потому что, вероятно, переживал, что их натянутые отношения могут помешать команде, но теперь все по-другому… еще более странно. Макс мог бы предсказать, что он начнет вести себя как эмоционально отсталый десятилетний ребенок.
Макс сожалеет обо всем еще больше, когда на следующий день он получает сообщение от Даниэля, когда уже стоит на автостоянке у поля для гольфа.
Извини, приятель, чрезвычайная ситуация: я должен присмотреть за собакой друга. Повеселитесь там, ребята!
Макс вздыхает. Должно быть, это какой-то дурацкий план Даниэля, который решил таким образом устроить встречу Максу с Шарлем. Ферстаппен хочет прямо написать ему, что он думает по этому поводу, но в поле его зрения появляется Шарль.
Он выглядит так, словно сошел со страниц последнего каталога одежды для гольфа. На нем обтягивающие кремовые шорты и темно-синяя полосатая рубашка с воротником. На голове у него спортивный козырек в тон, а через плечо перекинута сумка.
— Я только что получил сообщение от Даниэля, что он не приедет, — Макс указывает на свой телефон.
— Ах да, он мне тоже написал, — Шарля, однако, этот факт, похоже, не расстроил.
— Похоже, мы остались одни.
— Ну, двое — это компания, трое — уже толпа, — подмигивает ему Шарль.
Они идут к стойке регистрации. Шарль разговаривает по-французски, но Макс улавливает отдельные слова. Шарль арендует снаряжение для Макса, и через пару минут им приносят сумку с клюшками для гольфа. Но за ключами от гольф-кара Ферстаппен тянется с гораздо большим энтузиазмом.
Они подъезжают к первой лунке. Погода стоит прекрасная, солнечная, и Макс смотрит на бескрайнее зеленое пространство. Вдалеке вырисовываются величественные горы. Это одно из самых живописных полей для гольфа, которые он когда-либо видел. Это хорошее место, чтобы на некоторое время изолироваться от мира.
Они паркуются, и Шарль грациозно выпрыгивает из гольф-кара и берет свою сумку. Макс менее воодушевленно берет свои вещи и следует за ним.
Максу приходится сдерживать смех, видя, как Шарль готовится ударить по мячу. Он тратит пять минут на выбор подходящей клюшки, а потому несколько раз примеряется и проверяет направление ветра. Но Макс находит плюсы и в этой ситуации: он может невозмутимо смотреть на задницу Шарля.
Леклер в конце концов бьет по мячу, который приземляется на фарватере. Шарль радостно вскрикивает и тут же оборачивается, чтобы посмотреть, видел ли это его спутник.
Макс занимает его место. Он выбирает первую попавшуюся клюшку и наносит удар. Мяч летит вбок и приземляется на бункер.
— Это из-за ветра, — жалуется Макс.
— Конечно, — пытается подавить смешок Шарль.
Несколько ударов по мячу спустя Шарль уверенно лидирует. Макс бьет по мячу, который снова летит не туда, куда он хотел. Что ж, он совершенно ужасен в том, что он делает.
— Ты действительно ничего не помнишь из наших уроков? — вздыхает Шарль.
— Это было больше десяти лет назад.
Но Макс прекрасно помнит. Он помнит, что тогда ненавидел гольф так же сильно, как и сейчас, и был в нем ужасен, но однажды согласился поиграть вместе с Шарлем. Шарль был счастлив, а то, что делало Шарля счастливым, делало счастливым и Макса. Несмотря на то, насколько бестолково играл Макс и как росло его раздражение, Шарль пытался его успокоить и хвалил за каждый удавшийся удар.
— Ну, раз у тебя такая плохая память, я могу тебе напомнить, — предлагает Шарль.
Макс краснеет от одной мысли об этом. Он помнит, как Шарль подошел к нему сзади, обнял со спины и положил руки на клюшку для гольфа, чтобы помочь Максу принять идеальную позу для удара.
— Спасибо, я и так справлюсь, — поспешно отвечает Макс, а Шарль лишь смеется в ответ.
Макс вспоминает, что предлагаемая ему помощь совсем не помогла ему с улучшением его техники. Скорее она сделала гольф и правильное попадание по мячу последним, о чем Макс думал в то время. Это закончилось тем, что Макс оттащил Шарля в кусты подальше от нежелательных взглядов.
Они едут дальше. Беседа протекает на удивление легко.
— Скажи мне одну вещь, — начинает Шарль, пытаясь выбрать правильную клюшку. — Даниэль знает, не так ли?
— Он тебе что-то говорил об этом? — Макс чувствует, как сжимается желудок от одной мысли о том, что Даниэль расспрашивал Шарля об их отношениях.
— О, нет, нет, — смеется Шарль. — Я просто заметил, что в последнее время он все время наблюдает за нами и иногда отпускает странные комментарии, и я подумал, что причина может быть только одна. — В конце концов, он с довольным видом выбирает правильную клюшку.
— Ну, я признаю, что говорил с ним об этом, — Макс пожимает плечами. — Я пришел к выводу, что у нашего соглашения держать это в секрете уже истек срок давности.
— Как много он знает? — Шарль настраивается и готовится нанести удар.
— Достаточно, чтобы иметь представление о ситуации.
Шарль замахивается и бьет по мячу. Он высоко летит, пока, наконец, не падает в нескольких метрах от лунки.
— Хороший удар, — хвалит Макс, и Шарль посылает ему гордую улыбку.
— Спасибо.
Они садятся в свой гольф-кар и едут к следующей лунке.
— Итак, скольким людям ты рассказал о нас? — спрашивает Шарль через несколько минут, нарушая молчание.
— Только Виктории, — отвечает Макс. — Я не мог держать это в себе.
— Я понимаю.
— Ты… ты кому-нибудь сказал? — спрашивает Макс через мгновение.
Краем глаза он видит, как напрягся Леклер.
— Нет, я никогда ни с кем об этом не говорил.
— Почему?
Шарль пожимает плечами.
— Я не знаю, просто было бы трудно рассказать кому-то об этом, обойдя стороной то, что я сделал, что привело к нашему разрыву.
— Шарль, если говорить об этом… — вздыхает Макс. — Я уже давно простил тебя за это.
— Правда? — В голосе Шарля слышится удивление.
— Да, я думаю, что я понял, почему ты это сделал.
— Это меня не оправдывает.
— Ну, мы все совершаем ошибки.
Они подходят к мячу Шарля. Он наносит легкий удар, мяч катится и, наконец, падает в лунку.
— Спасибо за игру, — Шарль поворачивается к Максу.
— Что ж, жаль, что я даже не смог бросить тебе вызов. — Мяч Макса трижды оказался в пруду.
— Твоей компании было достаточно, — Шарль застенчиво смотрит Максу в глаза.
— Я всегда к твоим услугам. — Сердце Макса замирает, когда Шарль одаривает его лучезарной улыбкой на этих словах.
— Я буду иметь это в виду.
Notes:
Ни я, ни автор ничего не знаем о гольфе. Лучше бы они играли в "Гольф с друзьями", вот там я эксперт (:
Chapter 10
Notes:
(See the end of the chapter for notes.)
Chapter Text
Шарль впечатлен. Он побывал на многих трассах, но должен признать, что никогда не видел ничего подобного Ле-Ману. Паддок медленно оживает, но количество команд и людей, находившихся там, уже поражало воображение.
Атмосфера наэлектризована. Когда он выступал в Формуле-1, каждый уик-энд был по-своему особенным, но спустя годы шквал гонок привел к тому, что рутина в конце концов проникла во все. Сейчас же Шарль чувствует, что участвует в чем-то экстраординарном.
Сегодня только пятница, а гонка стартует в следующую субботу. Их ждут технические проверки, многочасовые тестовые сессии и общение со СМИ.
Из-за недостатка туристической инфраструктуры вокруг Ле-Мана и необходимости постоянно находиться рядом с трассой их команда выделила для своих пилотов три небольших трейлера.
Один из членов команды провожает его на стоянку.
— Тот, что слева, твой. Тот, что посередине, принадлежит Максу, а тот, что справа, — Даниэлю, — объясняет ему женщина.
Шарль следует за ней к своему трейлеру. Интерьер очень современный, но скромный: слева находится миниатюрная кухня, которой Шарль все равно не воспользуется, справа стоит кровать, напротив которой висит телевизор, а в конце трейлера расположилась довольно маленькая ванная комната, слишком… маленькая. Шарль не привык к таким условиям, но старается не жаловаться.
— Самое главное, что есть горячая вода, — говорит он. — С остальным я как-нибудь справлюсь.
— Ну, насчет этого… есть небольшая проблема, — неуверенно начинает женщина. — У нас были сложности с подключением горячей воды, поэтому нам пришлось установить бойлер, но из-за недостатка места, мы не смогли поставить водонагреватель нужного объема.
— Что вы хотите этим сказать?
Женщина смотрит на него извиняющимся взглядом.
— Горячей воды хватит примерно на три минуты принятия душа. Затем вам придется подождать час, пока вода снова нагреется.
— О… о. — Перед глазами Шарля предстает ужасная перспектива следующих дней. — Спасибо.
Женщина оставляет Шарля в трейлере одного. Он начинает распаковывать свои вещи, стараясь не думать о том, что не сможет принимать душ столько, сколько привык. Тем не менее, Шарль не мог поверить, что такая богатая команда не смогла обеспечить такую простую вещь, как эта. В конце концов он приходит к выводу, что у него есть более важные дела.
Плотное расписание не дает сделать передышку, поэтому дни пролетают незаметно. В пятницу и субботу они проходят техническую инспекцию. К счастью, все соответствует регламенту, и их допускают к участию в гонке. Воскресенье — день тестов. Они знакомятся с трассой, изменяют настройки и вносят финальные корректировки.
У них запланированы встречи с фанатами и прессой во вторник. К ним приходят толпы людей. Шарль видит, что очередь к их стенду в несколько раз длиннее, чем к любой другой команде. Он не может вспомнить, раздавал ли он когда-нибудь в своей жизни больше автографов и делал ли больше фотографий, чем в этот день.
Квалификация состоялась в среду. Как всегда, команда выбирает на эту роль монегаска. Шарль побеждает и, таким образом, может побороться за гиперпоул на следующий день. Пять лучших машин в каждой категории сражаются друг с другом за финальные стартовые позиции. Условия очень коварны: трасса подсыхает после полуденного ливня. Тем не менее, Шарль снова блистает и завоевывает поул-позицию.
Когда он попадает в гараж, все члены команды бросаются к нему с объятиями. Шарль вне себя от радости, но знает, что в случае 24-часовой гонки это даже не четверть проделанной работы.
На трассу опускаются сумерки. Паддок, однако, еще не собирается спать. Впереди запланирована последняя ночная свободная практика. Решением команды на неё был выбран только Даниэль, поэтому Шарль и Макс уже могли отдыхать.
Шарль устал после долгого дня. Битва за гиперпоул высосала из него все соки. Но, к сожалению, после этого ему все еще приходится тратить время на раздачу интервью СМИ. В этот момент он ни о чем так не мечтает, как о горячем душе.
Шарль заходит в свой трейлер, стягивает комбинезон и нижнее белье и идет в ванную. Он пускает горячую воду, прислоняется к стене и наслаждает ощущением, как его мышцы расслабляются в блаженстве. Затем он наносит на волосы фруктовый шампунь, но, когда хочет смыть его, к его удивлению, на него льется ледяная вода. Шарль визжит, отскакивая от струи, а в следующее мгновение вполголоса проклинает себя за то, что забыл об ограничениях бойлера. Он поворачивается к зеркалу и видит удручающе огромное количество пены у себя на голове. Он вздыхает, потому что понятия не имеет, как теперь смывать шампунь со своих волос. Он может либо сделать это сейчас под ледяной водой, либо подождать час, пока вода нагреется. Ни один из этих вариантов ему не нравился.
Но внезапно ему в голову приходит третье решение. Он хватает полотенце, оборачивает его вокруг бедер и засовывает ноги в шлепанцы. Он покидает свой трейлер и направляется к тому, что принадлежит Максу. Он несколько раз стучит в дверь, пока, наконец, на пороге не появляется сам владелец. На нем что-то похожее на очень мягкий серый спортивный костюм.
— Привет, — неуверенно говорит Шарль.
Макс не отвечает, просто ошеломленно смотрит на него. Шарль осознает, что он стоит перед ним полуголый и мокрый, и это не первый раз, когда Макс был ошарашен таким зрелищем.
— Мне нужно воспользоваться твоим душем, — подает голос Шарль.
— Что не так с твоим? — Макс, кажется, наконец-то справился с изумлением.
— Ничего. У меня просто закончилась горячая вода, и я не могу смыть шампунь.
— Ты и твоя одержимость долгим горячим душем, — смеется Макс. — Ты ничуть не изменился, Леклер.
— Да ладно тебе. Я знаю, что сглупил, — вздыхает Шарль.
— Что произойдет, если ты не смоешь этот шампунь? Ты облысеешь? — Макс явно в хорошем настроении для шуток.
— Нет, просто волосы будут липкими.
— Звучит как настоящая трагедия.
— Ты закончил издеваться надо мной? — закатывает глаза Шарль. — Ты поможешь мне или нет?
— А что мне за это будет? — спрашивает Макс, посылая ему дразнящую улыбку.
— О, ты хочешь превратить это в своего рода сделку? Я разочарован в тебе, Ферстаппен, — Шарль скрещивает руки на груди и делает обиженное лицо.
— Я не думаю, что у тебя есть выбор. Если только ты не собираешься обратиться за помощью к нашим оппонентам.
— Ты уже получил свою награду. Ты пялишься на мое тело уже минут пять.
Щеки Макса краснеют, и он производит впечатление человека, застигнутого на месте преступления.
— Ладно, пусть будет так. Ты выиграл квалификацию, так что давай скажем, что ты это заслужил. — Макс отступает в сторону, чтобы пропустить Шарля внутрь.
Обстановка трейлера Макса была идентична его, так что у монегаска не возникло проблем, чтобы найти ванную комнату. Он запрыгивает в душ и с облегчением смывает остатки шампуня под струями горячей воды. Затем он вытирает излишки воды и снова оборачивает полотенце вокруг бедер.
Шарль выходит из ванной. Трейлер был погружен в полумрак: горела только одна маленькая лампа. Макс сидит на кровати и смотрит трансляцию свободной практики, но поднимает взгляд на Шарля, когда слышит, что тот собирается уходить, и вновь бессознательно пробегает глазами по его телу.
— Спасибо. Ты спас мне жизнь.
— Без проблем, — улыбается Макс. — Я просто не мог позволить тебе плохо выглядеть на завтрашнем параде пилотов.
— Как дела у Даниэля? — спрашивает Шарль, указывая подбородком на экран телевизора.
— Хорошо, хотя он выехал из гаража немного поздновато. Механики что-то делали с машиной.
— Александр вызывал нас? — Шарль чувствует, как сжимается в груди при мысли о новых технических проблемах.
— Нет, так что, вероятно, ничего серьезного, — успокаивает его Макс.
— Могу я? — спрашивает Шарль, указывая на кровать.
— Да… конечно, — Макс двигается, хотя места и так было достаточно.
Шарль плюхается на кровать и прислоняется к стене. Он чувствует, что сначала Макс заметно напряжен, но потом расслабляется в компании Шарля. В течение нескольких минут они молча смотрят свободную практику. Проблем больше не возникло — Даниэль показывает лучшее время.
— Выглядит довольно многообещающе, не так ли? — спрашивает Шарль.
— Вполне, — неуверенно говорит Макс. — Но в прошлых гонках тоже все выглядело многообещающе, и все же мы не финишировали ни в одной из них.
— Да, ты прав, это 24 часа, все может произойти, — вздыхает Шарль.
— Месяцы подготовки могут быть сведены на нет малейшей ошибкой. Это немного пугает.
— Великий Макс Ферстаппен чего-то боится? — хихикает Шарль, и тот легонько толкает его в бок.
— Я больше беспокоюсь из-за Даниэля. Если мы проиграем… он сломается.
— Не будь таким пессимистом, — Шарль закатывает глаза.
— И не думал, это просто один из возможных сценариев.
— Так будь оптимистом, — Шарль поворачивается так, что теперь он смотрит на Макса. Ферстаппен тоже неуверенно поворачивает голову. — Что ты будешь делать, если мы победим?
— Я не знаю. Напьюсь?
— Хорошо, но что потом? — спрашивает Шарль. — Даниэль вернется в Австралию и будет пасти овец или что там делают на ферме, а ты? Какие у тебя планы?
— А они мне нужны?
— Они есть у каждого, — пожимает плечами Шарль.
— Так какие же у тебя, Леклер?
— Научусь кататься на сноуборде, поднимусь на Эверест, проеду маршрут 66, выпущу собственную коллекцию купальников, совершу кругосветное путешествие на яхте, заведу семью…
— Вау… это много.
— Да… — усмехается Шарль. — Наверное, я всегда был из тех людей, которые хотели испытать в жизни все. Разве это плохо?
— Нет, совсем нет. Говорят, что люди всегда сожалеют о том, чего они никогда не делали в жизни.
— Ты о чем-нибудь жалеешь? — Шарль видит печаль в этих голубых глазах.
— Много о чем, — вздыхает Макс. — Но, наверное, больше всего о том факте, что мы потеряли столько лет, живя в ненависти друг к другу. Жаль, что мы не можем повернуть время вспять.
Шарль переводит взгляд на их руки, лежащие на кровати. Он не может устоять перед искушением, когда поднимает руку, чтобы положить её на руку Макса.
— Мы не можем изменить прошлое, но мы все еще можем повлиять на будущее, — Шарль поднимает глаза и встречается взглядом с Максом. Он видит в них все те же эмоции, которые душат его изнутри, и прослеживает точку невозврата, когда Макс принимает решение.
За долю секунды Ферстаппен придвигается ближе, обнимает Шарля и целует его. Поцелуй очень нежный и неуверенный, как будто Макс все еще дает им обоим время остановиться. Шарль, однако, не намерен этого делать. Он притягивает Макса ближе и приоткрывает губы, впуская его внутрь.
Это как воссоединение после долгих лет разлуки, как возвращение домой. Шарль целовал многих людей в своей жизни, но никто не мог сравниться с Максом Ферстаппеным. Дело было не в технике или предпочтениях. Речь шла о каждой маленькой эмоции, которая содержалась в этом поцелуе.
Шарль на мгновение отталкивает Макса только для того, чтобы сменить позу. Он переставляет ноги и садится Максу на колени. Его совершенно не волнует полотенце, спадающее с его бедер, и тот факт, что теперь он полностью обнажен.
Макс снова впивается в его губы — на этот раз у него больше нет никаких запретов. Их поцелуи становятся страстными и, возможно, даже агрессивными. Шарль тянет его за волосы, и он наконец позволяет ему сделать вдох. Макс начинает покрывать поцелуями его шею, а его руки перемещаются к голым ягодицам Шарля.
Леклер чувствует нарастающее возбуждение. Его член уже полностью затвердел и трется о спортивный костюм Макса при каждом движении. Шарль вскрикивает, когда Макс накрывает губами его сосок. Ему уже хочется начать умолять Макса снять дурацкий спортивный костюм и дать ему то, что ему нужно, как вдруг раздается стук в дверь трейлера.
Они оба замирают. В тишине трейлера слышно только их учащенное дыхание. Шарль уже собирается сказать, что возможно им послышалось, когда вновь раздается стук.
— Макс, вы там? — Они слышат голос одного из членов команды.
Шарль смотрит в широко открытые глаза Макса. Его щеки покраснели от усталости и возбуждения.
— Да, да, одну минутку, — отвечает Макс, указывая Шарлю на ванную.
Леклер понимает намек, слезает с его колен и быстро на цыпочках сбегает в ванную, чтобы не шуметь. Мгновение спустя он слышит, как Макс открывает дверь.
— Ох, привет, извините, я отжимался, — говорит Макс, и Шарлю приходится подавить смех.
— Извините, что прерываю, но Александр хочет что-то обсудить с пилотами, — объясняет мужчина. — Я уже был у трейлера Шарля, но там пусто. Вы его не видели?
— О-о-о… нет, к сожалению… я имею в виду, да… кхм. Я думаю, он пошел перекусить что-нибудь в кафетерии. — Шарль может представить себе испуганное лицо Макса.
— Окей, я поищу его там, потому что, судя по всему, он забыл свой телефон в трейлере. Дайте ему знать, если увидите его.
— Да, конечно, думаю, что он скоро найдется. Он, наверное, где-то поблизости, — заверяет его Макс.
— Скорее всего. До встречи.
Шарль выходит из ванной, когда слышит, как захлопывается дверь. Лицо Макса все еще красное, но сам он смеется, что против воли радует Шарля.
— Почти как в старые добрые времена?
— Ничего не изменилось.
— Тебе лучше одеться, если ты не хочешь убеждать Александра, что ты ешь в таком виде.
Notes:
Немного духоты от вашей беты Eanes: расход воды на душевую сетку составляет 500 л/ч. Это 8 л/мин. При возможности использовать душ только 3 минуты получаем объем смеси 24 л. Оптимальная температура воды в бойлере — 60 градусов. Температура воды в кране холодной воды — 14 градусов. Температура принятия душа — 37 градусов. Такая температура получится, если смешать 12 л горячей воды и 12 л холодной. Бойлер на 12 л даже на умывальники не ставят. Но в этой вселенной возможно все.
Chapter 11
Notes:
(See the end of the chapter for notes.)
Chapter Text
Макс просыпается в пятницу в отличном настроении. Этот день обещает быть действительно хорошим. Светит солнце, и теплый ветерок ласково обдувает его лицо, пока он идет в импровизированную столовую команды, где уже завтракает пара человек.
Вчера они решили все возникшие проблемы с машиной, так что атмосфера была веселой. Все с надеждой ждут старта субботней гонки. Сегодня, с другой стороны, все, что их ожидало, — это немного общения со СМИ и парад пилотов.
Макс сразу же замечает Шарля, стоящего у стойки с едой, выбирающего себе завтрак. Он тоже берет тарелку и подходит к нему.
— Привет.
— О, привет. — Шарль посылает ему лучезарную улыбку.
— Твои волосы прекрасно выглядят.
Шарль лишь посмеивается над его комментарием.
— Спасибо, я думаю, это из-за того, что я долго держал на них шампунь.
— Ах, а я думал, что это из-за лучшей воды, — поддразнивает его Макс.
— Ну, в таком случае, возможно, нам следует обсудить этот вопрос позже? — Шарль подмигивает ему и уходит со своей едой к столу.
Максу становится жарко. Он не знает, был ли этот комментарий шуточным или искренним предложением. Он торопливо кладет на тарелку что попало и идет к тому же столу, за которым, кроме Шарля, уже сидят Даниэль и пара механиков. Макс приветствует их и садится напротив Риккьярдо. Ему хорошо виден Шарль с его места, который сидит по диагонали от него.
Даниэль что-то ему говорит, но Макс не может сосредоточиться: он не может оторвать глаз от Шарля. Он видит, как тот сосет дольку апельсина, и думает о том, как он вчера посасывал его губы. Когда капля сока стекает по его подбородку, все мысли Макса заняты лишь тем, что он хочет слизнуть ее.
Прошлой ночью, когда он вернулся в свой трейлер после встречи с Александром, он не мог уснуть еще час. Хотя адреналин спал, он все анализировал события того вечера. Он думал о каждом слове, каждом движении, каждом прикосновении, каждом поцелуе Шарля. Он вспоминал ощущение кожи под своими пальцами. Макс задавался вопросом, чем бы все закончилось, если бы их не прервали. Волнение вновь овладело им. Он, не раздумывая дважды, засунул руку под резинку своих спортивных штанов и вытащил свой член. Он начал ласкать его, прокручивая в уме образ обнаженного тела Шарля. Макс думал о том, как тот двигался у него на коленях, терся о него, о всех тех вещах, что мог бы сделать, чтобы вызвать у Шарля сладкие стоны. И от одной мысли об этом он кончил.
Макс чувствует себя так, словно ему снова двадцать лет. Вчера Шарль снова разжег в нем какое-то пламя: тепло распространяется по всему его телу, а весь мир внезапно кажется ярче. Макс не может вспомнить, когда в последний раз его переполняли подобные чувства.
Шарль ловит его взгляд и посылает ему нежную улыбку. Макс чувствует себя так, словно мир вокруг них не существует. На его лице тоже появляется неконтролируемая улыбка. Когда он, наконец, отводит взгляд от Шарля, то замечает, что Даниэль, сидящий напротив него, ошеломленно смотрит на него.
— Что? — спрашивает он так, будто ничего не произошло.
— Это я должен спросить, — шепчет Даниэль, на что Макс просто закатывает глаза.
Когда они заканчивают завтрак и выходят за дверь, Даниэль не унимается. Стоит им отойти от остальных на приличное расстояние, как он возвращается к теме.
— Так ты собираешься мне рассказать, что произошло?
— Я не понимаю, о чем ты говоришь.
— Ой, не придуривайся, — фыркает Даниэль. — Ты думаешь никто не видит этих улыбок и взглядов, которые вы с Леклером посылаете друг другу?
— Это действительно так заметно?
— Для меня? Безусловно, — смеется Даниэль. — Для остальной команды? Я думаю, это вопрос времени.
Макс краснеет.
— И-и-и? Почему такая перемена в поведении?
— Ну, вчера Шарль израсходовал всю горячую воду в душе и не мог смыть шампунь, поэтому оказался перед моей дверью в одном полотенце… — начинает объяснять Макс.
— Подожди, это звучит как самое глупое оправдание в мире, — смеется Даниэль.
— Может быть, так оно и есть, но это же Шарль, — Макс улыбается себе под нос. — В общем, я впустил его, а потом как-то получилось, что он остался, и мы начали разговаривать и…
— И? — В голосе Даниэля слышится нетерпение.
— И мы поцеловались, — признается, наконец, Макс.
— Не может быть! — восклицает Даниэль громче, чем хотелось бы Максу. — Ты поцеловал его, или он поцеловал тебя?!
— Заткнись, идиот, пока нас кто-нибудь не услышал, — шипит Макс, когда видит странные взгляды членов другой команды, которые просто проходили мимо. — Я был тем, кто поцеловал первым, — тихо добавляет он.
— Я вижу, что ты взял дело в свои руки. Мне нравится такой Макс.
— Я просто… — Макс вздыхает.
— Ладно-ладно, так как это было? Было это похоже на простой поцелуй или на что-то большее?..
— Ну, в какой-то момент это стало довольно горячо.
— Насколько горячо?
— Я действительно должен рассказывать тебе об этом со всеми деталями?
— Хорошо, я просто хотел представить это как можно подробнее.
— Фу, — хрипит Макс. — Пожалуйста, не делай этого.
— И что теперь? — спрашивает Даниэль. — Вы двое сейчас вместе или?..
— Что? Нет! — паникует Макс. — Мы не говорили об этом, — вздыхает он. — Слишком рано.
— Конечно, — хихикает Даниэль. — Просто дай мне знать, как продвигается дело. Как член команды, я должен знать о таких вещах.
Макс просто закатывает глаза.
— Ты действительно думаешь, что после всего, что произошло между нами, мы забудем об этом и будем счастливо держаться за руки?
— Ну, из того, что ты мне рассказал, звучит так, будто ты пропустил этот этап и сразу перешел к обмену жидкостей организма.
— Ты знаешь, что я имею в виду, — вздыхает Макс. — Мне нужно время, чтобы собраться с мыслями.
Несколько часов спустя Даниэль, Шарль и Макс следуют за одним из волонтеров к ретро-автомобилю, на котором они будут ездить по городу. В отличие от гонок Формулы-1, парад пилотов проходит в центре города, а не на трассе.
Им досталась небольшая Мазерати 60-х годов. На заднем сиденье недостаточно места, поэтому Даниэль предлагает сесть рядом с пилотом, бросая многозначительный взгляд в сторону Макса. Тот делает вид, что не замечает этого, и сохраняет нейтральное выражение лица, откидываясь на спинку рядом с Шарлем.
Парад автомобилей движется по старому городу. Макс никогда не участвовал ни в чем подобном. Проезд на ретро-автомобилях по старым средневековым улицам создает удивительную атмосферу. Где-то вдалеке слышна игра оркестра, а тысячи болельщиков на улицах скандируют их имена, и, хотя это невозможно, но они пытаются поприветствовать всех и бросить им открытки с автографом.
Они подъезжают к большому скоплению голландских болельщиков, и Макс просит водителя притормозить рядом с ними. Они, как всегда, выделяются ярко-оранжевыми футболками и голландскими песнями, которые они распевают в громкоговоритель, как и во время его выступлений в Формуле-1. Макс не может сдержать улыбку. Прошло очень много времени с тех пор, когда ему оказывали такой теплый прием болельщики. И радуется еще больше, когда к их пению присоединяется Шарль.
— Макс, Макс, Макс, СуперМакс, Макс…
Голландские фанаты воодушевляются его поведению и начинают петь громче. Монегаск выглядит очень гордым собой. Видно, что он не знает слов, но он компенсирует это во время припевов. Наконец Шарль решает встать и начать дирижировать толпой, словно оркестром, создавая еще больше шума. Он с довольным видом поворачивается к сидящему Максу, который не может сдержать смех.
Почти все машины проезжают мимо них, и они становятся последними. Их водитель трогается с места без предупреждения, потому что, судя по всему, у них нет времени на остановки. Стоящий Шарль теряет равновесие, и Макс рефлекторно ловит его за талию, но тот все равно падает на него всем телом. Шарль, сидящий на коленях у Макса, театрально обхватывает его за шею и кричит:
— Мой герой!
Толпа начинает аплодировать еще больше из-за этой ситуации. Оба пилота расхохотались.
Вечером Даниэль вытаскивает их из трейлеров и устраивает для них так называемый мальчишник. Они устанавливают шезлонги напротив трейлеров, а Даниэль приносит маленький холодильник, забитый пивом, и раздает каждому по бутылке. Макс не думает, что пить за пару часов до начала гонки, — это хорошая идея, но он видит нервозность на лице Даниэля и знает, что это именно то, что нужно его другу прямо сейчас, чтобы расслабиться. Одна или две бутылки пива никому не повредят.
Макс чувствует легкий укол совести из-за того, что в последнее время его мысли все время занимал Шарль, и он совершенно забыл о своем лучшем друге. Обычно Даниэлю хорошо удавалось скрывать любые негативные эмоции, но сейчас ясно, что нервы у него на пределе. По правде говоря, мало кто знает, что это его последняя попытка взять Тройную корону, но ему достаточно и того, что он сам себя накрутил.
Поэтому они сидят на шезлонгах и потягивают пиво. Даниэль и Шарль со смехом вспоминают о своей совместной поездке в Лас-Вегас. Макс живо помнит те эмоции, что испытал, когда узнал об этом. Несмотря на то, что в то время между ним и Шарлем не было ничего, кроме их детского соперничества, Макс почему-то ревновал из-за того, что эти двое проводят время вместе.
Риккьярдо каким-то чудом находит на своем телефоне общие фотки с той ночи. Большинство из них размыты, что явно говорит о том, что было выпито огромное количество алкоголя. На одной фотографии запечатлен явно перепуганный Шарль, окруженный стриптизершами.
— Боже мой! — краснеет Шарль и в смущении закрывает лицо рукой.
— Это был момент, когда я понял, что что-то не так, — смеется Даниэль.
— Это фото должно быть показано как хрестоматийный пример гей-паники, — Макс тоже не может сдержать смех.
— Мы должны это повторить, если выиграем в воскресенье, — говорит Даниэль.
— Стриптизерш? — в голосе Шарля слышна травма.
— Я имею в виду Вегас, — хихикает Даниэль. — Но стриптизерши будут обязательным пунктом в списке.
— Как насчет мужского стриптиза? — вмешивается Макс.
— Я в деле! — заявляет Даниэль. — Если мы выиграем Ле-Ман, мы вместе пойдем в гей-клуб в Лас-Вегасе.
— Когда мы выиграем, приятель, когда, — поправляет его Шарль.
— Ты чертовски прав, — Даниэль поднимает бутылку. — Выпьем за победу. Ваше здоровье! — Они чокаются.
Макс не знает, сколько еще они так сидят. Они разговаривают и смеются над какими-то глупостями, и сами не замечают, как опустошают весь холодильник.
— Ну, ребята, старость — не радость, — Даниэль встает со своего шезлонга и потягивается. — Спокойной ночи. — Он идет к своему трейлеру, но все же поворачивается к ним, прежде чем войти. — И еще кое-что, — добавляет Даниэль. — Помните, что завтра у нас гонка, и вы должны просидеть в кокпите восемь часов, — и, не дожидаясь их ответа, он хлопает дверью.
— Он только что предположил?.. — краснеет Шарль.
— Боюсь, что да, — Макс пытается говорить извиняющимся тоном, но через мгновение они оба срываются на смех.
Макса завораживают ямочки, которые появляются на щеках Шарля. Атмосфера меняется, когда они остаются одни.
— Иди ко мне, — говорит Макс, ерзая в своем шезлонге и указывая на свободное место рядом с собой.
— Я не уверен, что он нас выдержит, — Шарль настроен скептически.
— Я готов рискнуть.
Шарль качает головой, но встает и подходит к шезлонгу Макса. Им требуется некоторое время, чтобы залезть внутрь, потому что им действительно тесно, но в конце концов Шарль принимает удобную позу и кладет голову Максу на плечо.
— Что дальше? Будешь показывать мне созвездия?
— Да, с чего бы мне начать… о, это луна, — Макс указывает на серебристый диск над горизонтом.
— Вау, да ты знаток, — хихикает Шарль.
— Ты впечатлен?
— Да, очень сильно.
Наступает молчание, и Макс было думает, что Шарль заснул, но тут он подает голос:
— Я… я много думал о вчерашнем.
— Да, я тоже, — признает Макс.
— Я боялся, что ты напишешь мне утром, чтобы сказать, что это было ошибкой, — неуверенно говорит Шарль, и Макс чувствует, как тяжелеет у него в животе.
— Шарль, я не знаю, не совершаем ли мы вновь ошибку. — Макс сглатывает слюну. — Но я думаю, что готов дать нам второй шанс.
Шарль приподнимается так, чтобы посмотреть ему в глаза.
— Ты готов? — Макс слышит недоверие в его голосе.
— Да. — Он поднимает руку, чтобы погладить Шарля по щеке. — До тех пор, пока ты тоже будешь готов к этому.
— Я бы очень этого хотел.
Леклер наклоняется и нежно целует его в губы. Они останавливаются на этом, прислоняются лбами друг к другу и сидят так пару мгновений с закрытыми глазами, пока Шарль не отстраняется.
— Спокойной ночи, Макс, — говорит он хриплым голосом и встает с шезлонга, оставляя его в одиночестве.
Notes:
А вы помните Вегас? Смешнее только то, что все трое летом 2019 тусили там практически в одно время, но Макс — лох, потому что был там буквально днями ранее и все упустил. (Хотя и видел Даниэля в ЛА за пару дней до этого).
P.S. Не спрашивайте, зачем я это помню. Но это реально была прикольная неделя, а отсылки в интервью позже — еще лучше.
Chapter 12
Notes:
(See the end of the chapter for notes.)
Chapter Text
Шарль позволяет себе поспать подольше, потому что знает, что впереди у него долгий и изнурительный день. На завтраке, как и вчера, он больше сосредоточен на том, чтобы поймать взгляд Макса, чем на вкусе еды.
Он не может скрыть своей радости из-за того, что им удалось частично восстановить свои отношения. Хотя, несмотря ни на что, он понимает, что в их случае все это может быть уничтожено за секунду. К счастью, у него не так много времени для размышлений.
В последующие часы в паддоке нарастает напряжение. Нет даже времени на передышку. Вместе с Максом, Даниэлем и Александром они повторяют разные стратегии и тактики, в то же время зная, что при такой длинной гонке невозможно что-либо предсказать. Механики, инженеры и остальные члены команды следят за тем, чтобы все было идеально.
Наконец, наступает время старта — и машины выстраиваются на решетке. Рядом с ними стоят пилоты и все члены команды, ожидая церемонии открытия. Шарлю приходится повернуться и встать на цыпочки, чтобы охватить взглядом всю стартовую прямую. Все это очень впечатляет. Даже исполнение «Марсельезы», которую он слышал много раз, вызывает у него дрожь. В небе традиционно появляется вертолет французской армии. Шарль зачарованно наблюдает, как коммандос спускаются по канатам вместе с французским флагом, который даст старт гонке.
Погода кажется идеальной: достаточно тепло и июньское солнце освещает трассу. Ожидается, что хорошая погода продержится до утра, но потом, к сожалению, возможен шторм.
После всех церемоний у команд есть всего несколько минут, чтобы подготовить машину к старту. Механики снимают чехлы с подогревом, и один из них помогает Максу пристегнуться. Шарлю и Даниэлю остается только дать ему пять и пожелать удачи на старте, прежде чем отправиться в гараж.
Шарль прислоняется к стене гаража, откуда ему хорошо видны экраны с трансляцией гонки. Машины отправляются на прогревочный круг. Шарль сжимает руки в кулаки, чувствуя, как они потеют. Это их третья совместная гонка, и все же он не может до конца свыкнуться с мыслью, что конечный результат зависит не только от него.
Шарль бросает взгляд на напряженно сидящего в углу Даниэля. Тот даже не смотрит на экран, вероятно, помня о том, как его шансы на победу были похоронены несколько лет назад из-за инцидента в самом начале.
Машина безопасности замедляет ход, чтобы машины равномерно пересекли стартовую линию в 16 часов. Болиды набирают скорость. Макс действует безошибочно. В первом повороте машина, стартовавшая со второго места, пытается прорваться вперед по внутренней траектории, но Макс обороняется, вынуждая своего соперника притормозить, за счет чего отъезжает на безопасное расстояние.
Только после нескольких кругов, когда Ферстаппен укрепляет свои позиции, Шарль наконец позволяет себе расслабиться. Он смотрит на членов команды и видит такое же облегчение на их лицах. Первая часть плана была выполнена.
Гоночный отрезок Макса проходит хорошо. Он дважды посещает боксы для замены шин и дозаправки. Когда он заезжает в третий раз, он меняется местами с Шарлем. Перед Леклером стоит относительно легкая задача: позаботиться о шинах и сохранить безопасный отрыв от остальных участников гонки. Шарль отлично справляется с этим и даже увеличивает их преимущество над основными соперниками.
Примерно через два часа его сменяет Даниэль, и он может идти отдыхать. В гараже его встречает улыбающийся Макс, который хвалит его отличный пилотаж. Они вместе идут в кафетерий и ужинают. Они мало говорят, сосредоточившись на трансляции гонки. Ле-Ман, как всегда, богат авариями и поломками. Именно это делает гонку такой непредсказуемой, но при этом интересной. Шарль считает, что в этом и заключается прелесть Ле-Мана, хотя он предпочел бы, чтобы подобные инциденты затрагивали только их оппонентов.
Солнце садится, и на небе появляются первые звезды. Максу приходится его оставить, когда наступает время его второго отрезка. У него хороший темп, и он еще сильнее отрывается от остальных. Шарль тем временем дает интервью французскому телевидению.
Около полуночи наступает время второго отрезка Шарля. Как и в прошедшие часы, никаких проблем нет. Их отрыв постепенно увеличивается и достигает трех минут по сравнению с ближайшей преследующей их машиной. Если бы Шарлю не приходилось время от времени обгонять круговых на своем пути, то он бы, вероятно, заснул от скуки за рулем.
Шарль выпрыгивает из машины — и его место тут же занимает Даниэль. Механики безупречно проводят пит-стоп и заправляют болид. Леклер идет вглубь гаража, где сидят гоночные инженеры, и дает пять руководителю команды. Они изучают собранные данные и довольны удивительно низким износом шин во время ночных отрезков. Очевидно, что из-за этого они получили преимущество над своими соперниками.
Шарль зевает, и Александр отпускает его, говоря, что ему следует вздремнуть. Он не протестует, чувствуя, что действительно устал и не продержится до четырех часов вечера без нескольких часов сна.
Прогуливаясь по паддоку, он видит, как кипит жизнь несмотря на столь поздний час: из зрительской зоны доносится музыка, а большое светящееся колесо обозрения освещает ночное небо. Атмосфера здесь потрясающая.
Шарль идет к своему трейлеру, но когда добирается до него, то видит свет у Макса, удивляясь тому, что тот еще не спит. Не теряя времени, он направляется к его двери и стучит. Приглашение войти последовало незамедлительно, и Шарль, не раздумывая, заходит.
Макс сидит на кровати в своем огнеупорном нижнем белье и смотрит трансляцию гонки. Он удивленно поднимает брови, когда понимает, что вошел Шарль.
— У тебя снова закончилась горячая вода? — спрашивает он, а потом добавляет: — Кстати, хороший отрезок.
— Нет, и спасибо, — качает головой Шарль, улыбнувшись. — Я просто удивился, что ты не спишь.
— Я не могу заснуть, — пожимает плечами Макс. — Слишком напряжен. Я не хочу ничего пропустить. Так много всего может произойти.
— Тебе нужно расслабиться. В любом случае, находясь здесь, ты не можешь ни на что повлиять.
— Легче сказать, чем сделать, — с сомнением произносит Макс и добавляет, глядя на Шарля: — С другой стороны, ты выглядишь так, как будто вот-вот заснешь стоя, так что… — Он указывает на свою кровать, и монегаск быстро улавливает намек.
Шарль быстро избавляется от своей обуви и комбинезона, оставаясь, как и Макс, в одном огнеупорном нижнем белье. Он лениво потягивается, пока наконец не заползает в кровать. На мгновение он задумывается, как лечь, потому что кровать была слишком маленькой для них двоих.
— Ой, да ладно, — Макс притягивает его ближе, и Шарль уже расслабленно кладет голову ему на колени.
Шарль чувствует, как разливается тепло внутри. Всего несколько недель назад они не могли смотреть друг другу в глаза, а теперь Макс сам инициирует контакт в такой непринужденной манере.
Леклер поворачивается так, чтобы посмотреть на Макса. Тот улыбается ему, и Шарль не может отделаться от мысли, что в этой улыбке есть что-то необычное. Он не видел такого выражения на его лице уже много лет. Это особенная улыбка, которая всегда предназначалась только Шарлю.
Макс нежно гладит его каштановые пряди волос. Шарль вспоминает, как именно в таком положении они часто смотрели фильмы на диване по вечерам. Когда они были в квартире Макса, к ним всегда присоединялись его кошки, а затем сворачивались калачиком рядом с Шарлем, чтобы он мог их погладить. Шарлю становится интересно, что с ними сейчас.
— Как там дела у Джимми и Сэсси? — задает он вопрос, не задумываясь и только видя появившуюся печаль в глазах Макса, понимает, насколько глупо он поступил. В конце концов, прошло уже больше десяти лет.
— Ну, они… — Макс вздыхает и отводит взгляд. — Мне пришлось усыпить Джимми три года назад: у него были больные почки, и ветеринары сказали, что спасти его невозможно. А Сэсси… Несколько месяцев спустя она просто однажды ушла из дома и больше не вернулась. — Шарль действительно не знает, как себя вести. Он успокаивающе гладит Макса по боку.
— Мне жаль это слышать. Мне они нравились, — тихо говорит Шарль. — Даже несмотря на то, что Сэсси однажды помочилась на мою толстовку. — Макс весело фыркает, и Шарль сразу же чувствует облегчение.
— Ты им тоже нравился, — признается Макс, слегка улыбаясь. — Я помню, когда мы расстались, они были очень растеряны. Первые пару недель они подбегали к двери при каждом звуке шагов на лестнице. Они не хотели есть даже свои любимые лакомства. Я пошел с ними к ветеринару, думая, что они больны, хотя в глубине души я прекрасно знал, что они просто скучали по тебе.
Между ними воцаряется молчание. Но в этот раз оно не было неловким. Шарль поворачивает голову к телевизору, пока рука Макса все еще нежно гладит его по волосам. Время будто замедляется, веки Шарля тяжелеют, и он засыпает.
Он просыпается от неприятной мелодии будильника. Он не узнает звук, но стоит ему наконец нащупать телефон и отключить его, оказывается, что он принадлежит Максу, а не ему.
Он оглядывается, но нигде не видит его. Телевизор все еще включен, и, как по команде, на экране появляется изображение с камеры внутри их болида, показывающая Макса.
Мозгу Шарля требуется некоторое время после пробуждения, чтобы осознать, что Макс бросил его, потому что пришло время его отрезка. В то же время, он позаботился о том, чтобы Шарлю было удобно, завернув его в теплое одеяло и установив будильник на своем телефоне, чтобы он проснулся к своей очереди сесть за руль.
Шарль смотрит на часы. Его отрезок начнется примерно минут через сорок. Он собирает свои вещи и покидает трейлер. Над горизонтом виднеется оранжевая полоса, знаменуя скорый рассвет.
Он заходит в гараж и видит сонные лица механиков и инженеров. Взяв банку энергетика, Шарль идет к Александру.
— Доброе утро, солнышко, — сонно улыбнувшись, приветствует его босс.
— Привет. Я что-нибудь пропустил? — спрашивает Шарль, глядя на экраны.
— У нас был довольно длинный пит-стоп, потому что сломался гайковерт, но в остальном — сплошная скука.
— И пусть так и остается.
Пришло время для следующего заезда Шарля. Макс заезжает в боксы, и они меняются местами. Параллельно с этим проходит пит-стоп и дозаправка, и Шарль выезжает на трассу.
Кажется, все идет как по маслу. Шарль проходит круг за кругом, во время которых его самой большой проблемой становится восходящее солнце, ослепляющее его.
Леклер прищуривается, пытаясь сосредоточиться на безопасном обгоне другого болида, когда внезапно чувствует резкую недостаточную поворачиваемость. Шарль с трудом справляется с управлением болида, который заносит, и тот совершает оборот вокруг своей оси, срезая поворот.
Notes:
Авторессе было весело, поэтому она оставила клиффхэнгер. Ну, а мы движемся к финалу <3
Еще сегодня день рождения у моей лучшей подруги и прекрасной беты Ирины, ради которой эта работа и переводилась <3 без неё бы ничего не было, так и знайте.
P.S. Читайте и оценивайте «tell me how many». Будет лучшим подарком для амбассадора этого фичка.
Chapter Text
Макс как раз накладывает завтрак себе на тарелку, когда слышит громкие голоса, доносящиеся из гаража. Он тут же оборачивается и видит на экране их болид в гравии. Вихрь мыслей проносится у него в голове, когда он бросает тарелку и бежит в боксы, где видит испуганные лица механиков. Тем временем, на экранах показывают повтор инцидента.
Шарль спокойно ехал, приближаясь к более медленному болиду другой категории, и внезапно потерял управление. И только со второго повтора с другого ракурса становится понятно, что произошло: неожиданно лопнула задняя покрышка. Макса распирает гордость оттого, как Шарль взял машину под контроль. Это чудо, что болид не разбился, а зарылся в гравий.
— Черт возьми, ты это видел? — запыхавшийся Даниэль врывается в гараж.
— Я не знаю, как он это сделал, — недоверчиво посмеивается Макс.
Краткий миг радости быстро заканчивается с возвращением к прямой трансляции. Есть одна проблема: Шарль все еще застрял в гравии. Колеса прокручиваются, когда он пытается выбраться.
— Черт! Черт! — чертыхается Даниэль, отводя взгляд от мониторов с трансляцией. — Только не снова!
Макс же не может оторвать глаз от экрана. Он сжимает кулаки, бормоча себе под нос:
— Давай, Шарль.
Он видит, как машина несколько раз дергается и из-под колес вылетает гравий, но болид остается на месте.
— Ты можешь это сделать, — бормочет Макс, закрывая глаза. Он никогда не был очень религиозным человеком, но теперь ему хочется возносить молитвы всем божествам, которых он знает. Это не может так закончиться. Они так усердно работали. В конце концов, они заслужили эту победу.
Из задумчивости его вырывают радостные крики механиков. Он открывает глаза и видит болид, медленно выезжающий из гравия. Шарль возвращается на трек. Он едет невероятно медленно из-за прокола колеса, но, к счастью, он близок к пит-лейну. Как только болид оказывается в боксах, механики сразу приступают к замене шин и общему осмотру повреждений. К счастью, судя по всему, днище не пострадало.
Хорошая новость: они все еще участвуют в гонке. Плохая: они растеряли все свое преимущество и сейчас проигрывают тридцать секунд второму месту и почти минуту лидеру.
— Поверить не могу, что я такой неудачник, — сокрушается Даниэль.
— Гонка еще не закончена, — пытается подбодрить друга Макс. — Мы же смогли создать отрыв в несколько минут — сможем и наверстать упущенное.
— Я не знаю, приятель, у меня такое чувство, что история снова повторяется, — Риккьярдо садится и опускает голову.
— О, заткнись. Ты не из тех людей, кто так легко сдается, — Макс кладет руку на плечо Даниэля, заставляя его посмотреть на него. — Иди и покажи им, что ты заслуживаешь Тройной короны. — В глазах Даниэля снова появляется решимость.
Шарль вновь заезжает в боксы, а его место в болиде занимает Даниэль. Леклер медленно идет вглубь гаража. Макс уже способен читать, что происходит в голове Шарля по языку его тела. У него всегда была склонность придираться к самому себе и мучать себя без повода.
— Мне так жаль. — Это первые слова, которые он произносит, и Максу приходится сдержаться, чтобы не закатить глаза от предсказуемости этого человека.
— Шарль, это не твоя вина, — прямо говорит Макс. — Просто лопнула покрышка, такое случается.
— Но почему она лопнула так неожиданно? Может быть, я заехал на какой-нибудь обломок или бордюр…
— Шарль, некоторых вещей невозможно избежать, — Макс обнимает его. — Если бы не то, как ты справился с ситуацией, мы бы уже давно выбыли из гонки.
— Но…
— Никаких «но», — перебивает он. — А теперь иди и поешь что-нибудь, потому что тебе еще потребуется энергия для последнего отрезка.
Макс с удивлением понимает, что из них троих он оказался единственным оплотом оптимизма. Но правда в том, что за эти годы он побывал во многих безнадежных ситуациях во время гонок и знает, что пока машина работает, еще есть надежда, и нужно бороться.
Они наблюдают за выступлением Даниэля из кафетерия. Тот пилотирует безупречно и компенсирует их потери. Когда Макс запрыгивает в машину два часа спустя — ему нужно всего несколько кругов, чтобы обойти соперника в борьбе за второе место.
Он меняется местами с Шарлем. Тот не совершает ошибок и методично, круг за кругом сокращает отставание от лидера. Когда он заезжает на пит-стоп, они проигрывают всего двенадцать секунд. Остаются последние два часа гонки. Все в руках Даниэля.
Макс прислоняется к стене гаража. Шарль присоединяется к нему через некоторое время, потому что ему нужно было дать еще одно интервью после своего отрезка. Он ничего не говорит, просто кидает на Макса взгляд, полный страха и надежды. Макс чувствует, что люди в гараже разделяют его эмоции.
Даниэль нагоняет и становится все ближе и ближе к лидеру, проигрывая всего пять секунд. Он уже может видеть другую машину на прямой.
Оба болида отправляются в боксы для замены шин и дозаправки. Их механики проводят идеальный пит-стоп, в отличие от конкурентов. Даниэль покидает пит-лейн, уступая лидеру всего две секунды.
Даниэль теперь действительно близок. На следующем круге он уже должен быть в хорошей позиции для атаки. Все в гараже встают со своих стульев из-за нервов. На мгновение на экране крупным планом появляются сосредоточенные лица Макса и Шарля.
Даниэль предпринимает первую попытку для обгона, но соперник преграждает ему путь. Все в гараже вздыхают с облегчением, когда Даниэль предусмотрительно притормаживает, чтобы не вылететь с трассы и не разбить машину.
В то же время он должен его отпустить, потому что они догнали на трассе небольшую группу медленных машин из других категорий, которую еще нужно обойти. Несколько кругов спустя он снова на дистанции атаки. На прямой он меняет траекторию и начинает обгон, входя в поворот первым из-за более выигрышной траектории, из-за чего другой пилот вынужден оттормаживаться. Их болид лидирует в гонке.
В гараже все аплодируют, высоко оценивая маневр Даниэля. Макс смотрит на часы — осталось меньше часа. Еще много чего может произойти.
Дистанция гонки неумолимо сокращается. Риккьярдо заезжает на заключительный пит-стоп. Все проходит гладко. Механики возвращаются в гараж — теперь все зависит от машины и Даниэля.
Осталось тридцать… двадцать… десять… пять минут.
Даниэль начинает последний круг. Часы бьют четыре часа дня — теперь просто нужно добраться до финиша. Тринадцать километров — это все, что машине еще предстоит выдержать. Только невообразимое невезение могло лишить их победы, но Ле-Ман уже был свидетелем подобной истории. Вот почему последние круги были столь напряженными — особенно для Макса, который сейчас уже просто зритель и ни на что не может повлиять.
Макс чувствует, как Шарль придвигается ближе и хватает его за руку. Они так близко стоят друг к другу, что трудно разглядеть их руки, но Макс все равно тронут таким жестом под пристальным взглядом камер. Макс смотрит на него и видит, что тот тоже напряжен. Он крепче сжимает их руки и снова смотрит на экран.
Время будто замирает и тянется ужасно долго: Максу кажется, что этот последний круг занимает целый час. Каждый поворот стал неестественно медленным. Каждая неровность на асфальте вызывает у Макса учащенное сердцебиение. Но, наконец, Даниэль проходит последний поворот и выезжает на прямую.
Как в замедленной съемке Риккьярдо пересекает финишную черту, и гараж взрывается аплодисментами. Все ликуют, Шарль и Макс оказываются утянутыми в объятия членов команды. Макс обнимает каждого механика, инженера и других сотрудников. Это их совместный успех.
Макс чувствует, как кто-то тянет его за руку. Когда он оборачивается, то видит Шарля. Тот ведет его в заднюю часть гаража, подальше от посторонних глаз. К счастью, никто не обращает на них никакого внимания.
Как только они исчезают из виду, Шарль обнимает Макса за шею и притягивает его для поцелуя. Ферстаппен обнимает его за талию и погружается в поцелуй. Ему больше ничего не нужно. Теперь он чувствует себя самым счастливым человеком в мире.
Они отстраняются друг от друга только тогда, когда слышат, что кто-то приближается. Но это оказалась ложная тревога. Они заливаются смехом. Макс смотрит в глаза Шарля, искрящиеся радостью.
У них больше нет времени на нежности. Они бегут к трассе, где Даниэль, проехав круг почета, останавливает машину в специально отведенном месте. Риккьярдо еще не полностью вылез из машины, как Макс и Шарль врезаются в него и заключают в объятия.
— Ты сделал это! Ты сделал это! — кричит Макс.
— Ты выиграл Ле-Ман! — добавляет Шарль. — Тройная корона твоя!
Даниэль недоверчиво качает головой. Макс и Шарль сажают его на плечи, и австралиец триумфально вскидывает руки. Толпа ликует. Фотографы протискиваются вперед, чтобы сделать снимок получше.
Наконец они опустили Даниэля на землю. Риккьярдо снимает шлем, и Макс видит его заплаканные глаза.
— Спасибо вам, ребята. Спасибо, — всхлипывает Даниэль. — Без вас я бы не справился. — Он заключает их в еще одно объятие.
Макс никогда не видел своего друга таким. Даниэля переполняют эмоции. Он только что осуществил свою мечту: он вошел в историю как один из лучших гонщиков. Только Грэм Хилл удостаивался Тройной короны автоспорта. Теперь этот титул также принадлежит и Даниэлю.
Они поднимаются на подиум, где к ним присоединяется Александр. Им на шею вешают венки. Они слушают швейцарский гимн, а затем получают самый большой трофей, который Макс когда-либо видел в своей жизни. Несмотря на то, что их четверо, им все равно трудно его поднять. Следом идет обязательная церемония с шампанским. Макс следит за тем, чтобы большая часть содержимого бутылки оказалась у Даниэля за шиворотом, хотя он также исправно поливает шампанским и Шарля, который убегает от него, словно испуганный котенок. Риккьярдо тем временем снимает свой ботинок и, на радость фанатов, делает shoey. Остальная команда, хоть и с меньшим энтузиазмом, но все же отдает дань традиции и тоже делает глоток шампанского из ботинка.
Несмотря на то, что они хотели бы поучаствовать во всеобщем праздновании, им приходится еще давать интервью прессе. Макс оказывается в студии Sky вместе с Шарлем.
— Макс, поверил бы ты три года назад, что будешь праздновать победу в Ле-Мане со своим заклятым врагом? — спрашивает журналист.
— Честно говоря, я не думал, что мы когда-нибудь снова будем разговаривать друг с другом, не говоря уже о том, чтобы ездить в одной команде, — Макс забавно качает головой, ловя взгляд Шарля.
— Я думаю, что нам лучше быть товарищами по команде, чем соперниками, — хихикает Шарль.
— Разве вам не хотелось бы снова посоревноваться друг с другом? — продолжает давить журналист. — Теперь у вас есть две трети от Тройной короны автоспорта. Почему бы не попробовать свои силы в Индикаре?
— Кто знает? Может быть, однажды, — Шарль вызывающе улыбается Максу, на что тот просто закатывает глаза. — Тем не менее, я думаю, что мы уже достаточно зарекомендовали себя как пилоты.
— Макс? Что думаешь?
— Нам не нужно ничего доказывать, — он пожинает плечами. — Кроме того, Даниэль убьет нас, если мы лишим его титула единственного живого обладателя Тройной короны, — добавляет он со смешком.
Выполнив все свои обязанности, они наконец-то могут праздновать. В паддоке одна большая вечеринка: громко играет музыка, а члены разных команд весело проводят время вместе.
Макс протискивается сквозь толпу. Время от времени кто-нибудь подходит к нему, поздравляет и хочет сфотографироваться. Он уже порядком пьян, потому что каждый член команды хочет выпить с ним. Он осторожно ищет в толпе зеленые глаза, но нигде не видит Шарля.
Даниэль, как обычно, король вечеринки и центр веселья. Время от времени из его уст звучит тост. Он произносит трогательную речь, в которой благодарит всех, кто помог ему добиться стольких успехов. Он также объявляет о завершении своей гоночной карьеры, вызвав стон разочарования со стороны толпы. Мгновение спустя все начинают скандировать его имя.
Даниэль тоже подходит к Максу. Он вновь крепко обнимает его и благодарит за помощь, заявляя, что им обязательно нужно выпить вместе.
— Макс, ты должен мне кое-что пообещать, — Даниэль смотрит на него слегка пьяными глазами. — Пожалуйста, не испорть то, что у вас с Шарлем.
— Что ты…
— Ш-ш-ш-ш… Послушай меня, — Даниэль вынуждает его замолчать. — Я хочу сказать, что теперь наши пути разойдутся. Я возвращаюсь в Австралию и не смогу присматривать за тобой.
— Даниэль, в конце концов, мы же не прощаемся навсегда. Кроме того, ты как будто забыл, что я взрослый и ты не обязан меня контролировать, — закатывает глаза Макс.
— Я хочу сказать, что я не хочу, чтобы ты опять закрывался от всего мира. У тебя так много возможностей и еще так много всего впереди.
— И какое отношение ко всему этому имеет Шарль?
— Ты хорошо знаешь, какое, — вздыхает Даниэль. — Я провел много времени с вами двумя за последние пару месяцев и знаю, что с тем, что у вас есть, можно работать. Вам просто нужно приложить усилия. Обоим.
— С Шарлем у тебя тоже был такой разговор по душам? — спрашивает Макс.
— Может быть? — загадочно улыбается Даниэль. — Иди и найди его, тогда, может быть, ты узнаешь.
Макс следует его совету и оглядывает толпу, пока, наконец, не видит Леклера, снимающего несколько сторис с девушками, отвечающими за социальные сети. Глаза Шарля загораются, когда он тоже замечает его среди людей.
— Простите меня, дамы, но я должен похитить его, — говорит Макс.
Шарль хихикает и прощается.
— Я искал тебя всю ночь, — говорит Макс ему на ухо, когда они уходят.
— Я тоже искал тебя, — смеется Шарль. — Но ты же знаешь, как это бывает. Каждый хочет получить свой кусочек победы, — Макс понимающе кивает.
— Не хотел бы ты?.. — Ферстаппен указывает на барную стойку.
— Нет, я выпил достаточно, — качает головой Шарль. — Честно говоря, я уже немного устал от этого шума.
— Тогда что ты хочешь сделать?
— Давай просто уйдем отсюда.
Шарль тащит его через толпу, пока они, наконец, не остаются одни. Алкоголь приятно гудит в голове Макса, но он прекрасно осознает каждое свое действие. Они добираются до опустевшей части паддока, где стоят их трейлеры.
Макс наконец-то может прижать Шарля к стене трейлера и крепко поцеловать. Тот в ответ стонет и сильнее прижимает его к себе. Они борются за доминирование в поцелуе, и Макс чувствует, как его возбуждение растет, — он уже возмутительно тверд. Шарль, кажется, чувствует это, потому что он протискивает свое колено между ног голландца, чтобы дать ему некоторое облегчение. На этот раз стонет Макс.
— Я так сильно хочу тебя.
— Так чего же ты ждешь?
Шарль тащит Макса к своему трейлеру. Они поспешно раздеваются, роняя одежду на пол. Когда они оба полностью обнажены, Макс поднимает Шарля и усаживает его на маленькую кухонную стойку. Кожа Шарля блестит в свете фонарей, проникающем через окна трейлера. Макс заворожен его неземной красотой.
Ферстаппен целует его в шею, не заботясь о том, оставит ли он следы. Он трогает его за соски, что заставляет сделать Шарля глубокий вздох. Он обхватывает ногами талию Макса, как будто никогда больше не хочет его отпускать. Он сразу же чувствует, как их члены трутся друг о друга.
— Макс, я знаю, что мы должны наслаждаться нашим вторым первым разом, но… — тяжело дышит Шарль.
— Но? — Макс отрывается от его шеи, чтобы тоже сделать вдох.
— Я не продержусь долго, если не почувствую тебя внутри себя прямо сейчас.
— Где ты хранишь смазку? — спрашивает Макс, оглядываясь по сторонам.
Шарль просто слегка отклоняется назад и открывает шкафчик, где, по идее, он должен хранить кухонную утварь, что вызывает смех у Макса.
— Что? Это идеальный тайник, я все равно не готовлю.
Макс забирает у него бутылку смазки и поливает ею свои пальцы. Он несколько раз проводит рукой по члену Шарля, стимулируя его, а потом спускается ниже и вводит первый палец. Леклер что-то бормочет себе под нос по-французски, и Макс затыкает его поцелуем, продолжая осторожно растягивать. Шарль извивается от удовольствия в его объятиях.
— Макс, еще, пожалуйста. Я больше не такой неженка, — умоляет Шарль. Макс добавляет еще пальцы, пока не чувствует, что тот достаточно растянут.
— Ты хочешь это сделать?.. — Макс смотрит на жесткий кухонный стол.
— О нет. Мой копчик больше не вынесет этого, — Шарль отталкивает Макса. — Я хочу оседлать тебя, — бесстыдно заявляет он, и кто такой Макс, чтобы сказать «нет»?
Ферстаппен ложится на кровать. Шарль склоняется над ним и оставляет влажные поцелуи на его груди. Одной рукой он ласкает сосок Макса, пока тот не шипит от раздражения, потому что он так возбужден, что даже больно.
— Прекрати дразнить меня, еще пару минут назад ты был тем, кто настаивал на том, чтобы пропустить прелюдию.
— Может быть, я передумал? — Шарль посылает ему демоническую улыбку, а затем кусает другой сосок.
Макс близок к тому, чтобы взять все в свои руки, когда Шарль, наконец, спускается ниже. Он оставляет легкий поцелуй на головке члена, а потом поливает его смазкой. Он приподнимается, меняя позу, и мягко опускается. Они оба стонут в унисон от ощущений. Шарль внутри узкий и теплый. Макс не сводит глаз с монегаска, на лице которого видны все эмоции. И когда Шарль принимает его полностью, он посылает Максу гордую улыбку и наклоняется для еще одного поцелуя.
— С тобой так охуенно, — шепчет Макс.
— Сейчас станет еще лучше, — Шарль берет руки Макса и кладет их себе на бедра. Тот нежно ласкает обнаженную кожу, когда Шарль начинает двигаться.
Он ускоряется и находит правильный ритм, откидывая голову назад и закрывая глаза, растворяясь в удовольствии. Его мышцы напрягаются на бедрах и прессе, а кожа начинает блестеть от пота. Макс может только наблюдать за этим великолепным видом.
Движения Шарля становятся все более и более хаотичными. Макс решает доделать остальную работу: он переворачивает Шарля на спину, оказываясь сверху, и теперь может сам диктовать темп.
Шарль обхватывает его ногами за талию и притягивает к себе для поцелуя. Вместе они снова ловят нужный ритм. Макс наслаждается близостью другого тела.
— Сильнее, Макс, пожалуйста, сильнее, — стонет Шарль. — Пожалуйста, я хочу чувствовать тебя как можно дольше.
Ферстаппен делает все, чтобы выполнить его просьбу. Шарль больше не может выдавить из себя ничего, кроме стонов и имени Макса. Оргазм настигает его внезапно. Макс трахает его дальше, пока Шарль не становится слишком чувствительным и не отталкивает его.
Ферстаппен гладит его по щеке и нежно целует в губы. Когда Шарль приходит в себя, он дает ему знак продолжать. Максу нужно всего несколько толчков, пока он не изливается внутри Шарля.
Он без сил падает на кровать, и Шарль придвигается к нему ближе, кладя голову ему на плечо. Макс знает, что им, вероятно, следует прояснить ситуацию и, прежде всего, поговорить о них, но усталость берет верх.
У них все еще будет время.
Chapter 14
Notes:
(See the end of the chapter for notes.)
Chapter Text
18 месяцев спустя
— Schatje, поторопись, — кричит Макс. — Если мы не выедем прямо сейчас, мне придется нарушить кучу правил дорожного движения, чтобы успеть вовремя.
В этот вечер в Ницце проходит ежегодный гала-концерт ФИА, и они являются почетными гостями. Он не фанат подобных мероприятий, но Шарль может быть очень убедительным, когда этого хочет.
Ферстаппен уже стоит в дверях, поигрывая ключами от Феррари Шарля и нервно поправляя манжеты своего темно-синего костюма.
— Во-первых, это ты час назад умолял меня по-быстренькому заняться сексом, — кричит Шарль из гардеробной. — А, во-вторых, кто сказал, что за рулем будешь ты?
Макс раздумывает над ответом, когда грохот в гостиной вырывает его из мыслей. Он прекрасно знает виновника шума. Когда он заходит в комнату, то видит котенка, прыгающего по комоду. По-видимому, он решил развлечь себя опрокидыванием рамок для фотографий.
— Шуми, нельзя! — Макс хватает котенка и прижимает к груди, а другой рукой начинает убирать беспорядок.
Непослушный котенок — это подарок Шарля Максу на его тридцать шестой день рождения. Как позже признался монегаск, он не планировал заводить ему домашнее животное, но, когда кошка одного из его друзей неожиданно окотилась и тот не знал, что делать с котятами, Шарль решил оставить одного. Он знал, что маленькое существо идеально впишется в их дом и заполнит пустоту в сердце Макса.
Это имя было дано ему не случайно. В свой самый первый день в их доме маленький котенок забрался на полку, где они хранили свои гоночные сувениры, и погрыз перчатки Михаэля Шумахера, которые Шарль получил за то, что побил один из его рекордов. Поэтому они решили назвать котенка в его честь, чтобы как-то загладить вину перед ним.
У Шуми золотистый мех и ярко-зеленые глаза. Его внешний вид, естественно, вызывает недвусмысленные комментарии у их гостей. Котенок выглядит так, как будто он их родной ребенок. Что недалеко от истины, потому что и Макс, и Шарль относятся к нему будто так оно и есть.
Макс поднимает фоторамку, которая, к счастью, не пострадала от нападения Шуми. Фотография слегка размыта, но на ней легко можно узнать Шарля и Макса. Они оба явно пьяны, их волосы растрепаны, и одеты они соответствующе. Они улыбаются на камеру как сумасшедшие, демонстрируя обручальные кольца на своих пальцах.
Это их свадебная фотография.
Все это происходило в Лас-Вегасе. Когда Даниэль вернулся в Австралию, им троим было трудно согласовать дату поездки. Им потребовалось несколько месяцев, чтобы найти подходящую. В конце концов, они решили, что поедут туда на годовщину своей победы в Ле-Мане.
Тем временем отношения Макса и Шарля развивались очень медленно. Они заново изучали самих себя: что им нравится и что они ненавидят. Конечно, были ссоры, но они неизбежно заканчивались примирениями.
Они все чаще и чаще выходили вместе и постепенно перестали вообще прятаться. Поначалу ни одному из них не было комфортно, но они смогли это преодолеть. Макс отрезал себя от всех социальных сетей, в то время как Шарль, напротив, одержимо читал каждое упоминание о них в прессе или в интернете. Парадоксально, но им это помогло. Когда Макс был раздражен, что кто-то вновь сфотографировал их исподтишка и выложил в сеть, Шарль зачитывал ему приятные комментарии, которые оставляли под постом. Но иногда тот натыкался на негативную реакцию, из-за которой все веселье пропадало. Вот тогда Макс начинал действовать, говоря «Пошли они к черту» и напоминая ему, что действительно важно.
Итак, в июне, через год после победы в Ле-Мане, все трое встретились в Лас-Вегасе. Они делали именно то, что делают в Городе Грехов: пили, танцевали, выигрывали в казино, пили, проигрывали в казино, пили…
Макс вспоминает, как гулял по городу вечером на третий день их пребывания и встретил молодоженов. Затем Даниэль пошутил, что Макс и Шарль тоже должны воспользоваться моментом, пока они еще в Вегасе. Все разразились смехом, но Макс заметил мелькнувший блеск в глазах Шарля. Его сердце забилось сильнее при виде этого зрелища. Это превратило шутку в его голове в потенциальный план.
Несколько часов спустя они стали еще пьянее и беднее на несколько тысяч долларов, проигранных в казино. Даниэль исчез с какой-то официанткой, а Шарль и Макс пошли подышать свежим воздухом. Они случайно оказались на шоу фонтанов в отеле «Белладжио». Представление было захватывающим, но Макс думал только о том, какие слова подобрать. Он мысленно проклинал себя за то, что никогда не был хорош в такого рода вещах. Наконец, он просто поворачивается к Шарлю и спрашивает:
— Шарль… Я думаю, что хочу стать твоим мужем. — Глаза монегаска расширяются. — Ты бы… тоже хотел бы пожениться?
Что ж, это было не самое романтичное предложение в мире. Но главное — это эффект, верно?
— Я думал, ты не спросишь! — Шарль бросается ему в объятия и целует его. — Да!
После этого все очень быстро закрутилось. Они нашли Даниэля, который был не в восторге, что его прервали, но, когда он узнал, в чем причина, он сразу же перестал жаловаться. Им нужны были два свидетеля, поэтому они также взяли ту официантку, и они вчетвером отправились в нужное место.
Церемония прошла быстро, так как было еще несколько пьяных пар, выстроившихся в очередь, чтобы пожениться. Тем не менее, Макс помнит, как почувствовал торжественность момента и невообразимые эмоции, когда надел кольцо на палец Шарля и сказал: «Я, Макс Эмилиан, беру тебя, Шарль Марк Эвре Персиваль, в мужья, чтобы любить и оберегать, отныне и навеки, в горе и радости, в болезни и здравии, чтобы всегда любить и лелеять».
Было ли это необдуманным и спонтанным решением?
Да.
Сожалеют ли они об этом?
Точно нет.
Проблемы возникли, когда свадебные фотографии просочились в СМИ. В течение нескольких дней они получали телефонные звонки и сообщения от членов семьи и друзей, которые поздравляли их, но также упрекали за то, что их не пригласили на свадьбу. Больше всех были недовольны их матери: Софи закатила Максу большой скандал, а Паскаль обиделась и перестала разговаривать с Шарлем.
Поэтому, чтобы исправить ситуацию, они решили организовать еще одну церемонию и устроить пышную свадьбу. Их матери, конечно, принимали активное участие в подготовке. Мероприятие состоялось в начале осени, куда они пригласили почти пятьсот человек, чтобы на этот раз никто не чувствовал себя ущемленным.
Свадьба состоялась по наущению принца Альберта во дворе княжеского дворца Монако. Он считал, что Шарль, как один из самых выдающихся монегасков в истории, заслужил эту честь. Многие местные жители вышли на улицы, махали им и бросали цветы, когда они ехали на церемонию. Макс действительно чувствовал себя так, словно женился на члене королевской семьи.
Внутренний двор был красиво украшен ярко-желтыми цветами и белыми лентами. Светильники отбрасывали мягкий свет, который добавлял волшебную атмосферу.
Они оба были одеты в одинаковые белые костюмы. Единственная разница заключалась в том, что у Макса в кармане была оранжевая роза, а у Шарля — красная.
Пришли семьи, друзья, некоторые члены команд, с которыми они работали, и пилоты, которые долгие годы были их оппонентами. Гостей было так много, что Шарль и Макс едва успели поздороваться со всеми.
Они решили, что на этот раз произнесут пару слов от себя, повторяя свои клятвы, вместо того, чтобы использовать стандартные фразы. Это было очень эмоционально. Когда пришло время поцелуя, все гости встали и начали аплодировать.
Перед их первым танцем Шарль удивил всех и объявил, что мелодия, под которую они будут танцевать, была написана им самим и посвящена Максу. Тот был удивлен не меньше остальных. Во время танца он уткнулся лицом в шею мужа, чтобы не показывать своих слез.
Затем последовали тосты и речи. Некоторые из них были трогательными, некоторые —эмоциональными, некоторые — смешными и смущающими. Им обоим пришлось спрятать лица, когда Кристиан пошутил, что «он надеется, что их личная жизнь выглядит так же захватывающе, как их борьба на треке». Макс утирал слезы Шарля, который растрогался во время совместного выступления Лоренцо и Артура. Братья почтили память своего покойного отца и Жюля. Даже Йос высказался, признав, что совершил много ошибок в воспитании Макса, но он гордится тем человеком, которым тот стал, и надеется, что Шарль сделает его счастливым.
Это было поистине волшебное время. Все гости остались довольны. Кроме того, вместо подарков Макс и Шарль попросили сделать пожертвования в экологический фонд. Их матери, конечно, светились от гордости и говорили, что такой фантастической свадьбы не вышло бы без них, и они этого не отрицали.
— И кто теперь тратит время впустую? — Макс чуть не роняет рамку, услышав голос Шарля у себя за спиной. Он оборачивается и видит своего мужа, прислонившегося к дверному проему со скрещенными руками.
Шарль выглядит сногсшибательно. На нем сшитый на заказ бордовый костюм, который идеально подчеркивает его красоту.
— Я просто… — начинает объяснять Макс, но монегаск уже стоит рядом с ним, заглядывая через плечо. Его взгляд смягчается, когда он видит, что Макс держит в руке.
— Только не говори мне, что ты становишься сентиментальным к старости? — хихикает Шарль.
— Если я стар, то и ты тоже.
— Прошу прощения, я на две недели моложе, — он притворяется оскорбленным.
Тем временем Шуми громко мяукает и пытается вырваться из объятий Макса, поэтому Шарль берет котенка на руки и на автомате начинает гладить его.
— Почему бы нам не взять его с собой? — предлагает Макс и смеется.
— Ни за что, — Шарль в последний раз гладит котенка и кладет его на диван. — Он бы украл все шоу, — он смахивает шерсть со своего костюма. — А теперь пошли, потому что мы действительно опаздываем.
Макс бросает последний взгляд на фотографию и убирает рамку.
Они успевают вовремя, но Макс почти наверняка уверен, что его в какой-то момент засекли камеры видеофиксации превышения скорости. Тем не менее, автомобиль принадлежит Шарлю, и именно ему придется заплатить потенциальный штраф.
Вечер проходит для них на удивление приятно. Максу не так скучно, как он ожидал. Они встречают много друзей и знакомых, с которыми предаются воспоминаниям. ФИА посвящает большую часть гала-концерта ретроспективе достижений Шарля и Макса.
Макс никогда не любил хвастаться. Установление рекордов и подтасовка достижений не приносили ему удовлетворения. Для него это всегда было связано с удовольствием от гонок. Однако в этот вечер он испытывает гордость из-за того, чего они с Шарлем достигли. Они вписали выдающуюся главу в историю автоспорта.
Когда они возвращаются ночью домой, Макс обращает внимание на рождественские украшения по всему городу. Это будет их первое Рождество, проведенное всей семьей. Макс испытывает невообразимое возбуждение при одной мысли об этом. В течение многих лет он жил с убеждением, что никогда больше не испытает счастья в личной жизни. Теперь он знает, что лучшее еще впереди.
Они паркуются на подземной стоянке и поднимаются на лифте в их пентхаус. Шарль прислоняется к Максу и протяжно зевает: сон одолевает его. Ферстаппен обнимает его за талию.
Макс смотрит на их отражение в зеркале. Они как две стороны одной медали: такие разные, но в то же время идеально дополняющие друг друга.
— О чем ты думаешь? — мурлычет Шарль, ловя его взгляд.
Макс нежно улыбается и целует его в щеку.
— Просто о том, как сильно я тебя люблю.
Notes:
Спасибо, что читали! <3 Этот магнум опус моей переводческой деятельности подошел к концу.
Holdurhuxbby on Chapter 14 Mon 19 Dec 2022 03:22PM UTC
Comment Actions
sehunni_s on Chapter 14 Fri 22 Nov 2024 08:16PM UTC
Comment Actions